— Вот так вот я расстроена! — закричала я, наконец обессилев окончательно и упав на песок… — Я устала быть все время пешкой в чужих играх…

Повернулась на спину и раскинула руки, жуткие фигуры тоже успокоились и осыпались на землю, вой и визг стих. Сиор подошел ближе и тоже лег на песок.

— Что такое пешка?

Я запнулась, осознав, что он не знает эту игру, и попыталась объяснить.

— У нас, кхм, на севере в закрытых древних кланах… есть такая настольная игра. — Замолчала и подумала, как бы ему всё объяснить. — Там два игрока, и поле «боя»… На поле у каждого игрока есть своя небольшая армия… м-м-м… Поле разделено на сектора. — Повернулась и посмотрела на мага, он внимательно слушал, тогда я продолжила: — Игра идет по очереди, каждый игрок выдвигает свои фигуры, каждая фигура — обладает своей силой и достоинством. Главное правило — защищать своего короля… — продолжала я рассказывать как могла.

— И? Что такое пешка?

— Это «пушечное мясо», самая слабая фигура, та, что погибнет в первую очередь, потому что стоит в первом ряду между королем и всеми остальными…

— То есть никаких шансов? — все же спросил маг.

Немного подумав, я запнулась на ответе.

— Да, т-то есть… — сказала и замолчала.

— Что?

— Пешка может стать любой фигурой, даже самой сильной после короля, если дойдет до конца поля… противника…

И мы замолчали, а Сиор произнес то, о чем мы в это время подумали оба.

— Надо просто принять это: весь мир игра… и все мы в нём пешки, выход только один — идти до конца, стать той самой, главной фигурой, заняв свое место рядом с королем.

Мы еще помолчали, продолжая лежать на песке.

— Хочешь, покажу тебе шахматы? — Я села и хитро посмотрела на мага.

— Да. — Он тоже сел, а я улыбнулась и начала творить.

Решила не просто показать ему доску с фигурами, а устроить целое представление, превратив арену в огромное шахматное поле, выстроив фигуры в человеческий рост и оживив их. Потом мы попробовали поиграть. Я как могла объясняла, показывала, смеялась. Конечно, я далеко не настоящий шахматист и весь мой опыт сводился к партиям на компьютере, но игра была захватывающей, и только спустя часа три мы наконец вышли из зала.

У входа сидел Марк, прислонившись спиной к стене. При нашем появлении он вскочил на ноги, а я просто прошла мимо. Я, конечно, уже успокоилась, но все же обида внутри еще жгла — он все знал и ничего не сказал, поставив меня в потенциально опасное положение.

— Мила… — позвал напарник.

Остановилась, развернулась и ответила им обоим, так как сейчас Сиор стоял с ним рядом и укоризненно на меня смотрел:

— Я устала, завтра у нас тренировки, пойду спать. — И развернувшись, отправилась к себе в общежитии.

Я предполагала, что напарник решит поговорить со мной лично, поэтому совершенно не удивилась его появлению. Правда, я думала, что он, как всегда, со звоном ввалится в мою комнату, но Марк постучал в дверь. Решив, что ко мне заскочила Адалина, я просто подошла и открыла дверь, а увидев напарника, закрыла. Развернулась и пошла к кровати.

Марк снова постучал. Рыкнула и вернулась обратно. Снова открыла дверь.

— Мила, послушай…

— Марк, послушай ты. Я хочу лечь спать. Я злюсь. Я очень сильно злюсь. Я прямо горю вся от злости. Поэтому давай отложим до завтра.

— Завтра ты не будешь злиться? — как-то странно и очень тихо спросил он.

Я задумалась.

— Буду, но меньше… правда. Я должна подумать, так что сладких снов, пока, напарник.

Я снова закрыла дверь, развернулась, сделала несколько шагов и упала на кровать. Мне ужасно не хотелось ни о чем думать. Совсем! Марк скрывал такой важный для меня факт. Теперь я совершенно точно не могла не пойти завтра в ресторан тора Араса, к тому же мы расширили представление и завтра премьера новой программы.