– Думаете, он придёт за ней?

– Он уже в Брюсселе.

– Что ж, поздравляю, Свисс-иллеш. – Лейборист перешёл на галактическое эсперанто. – Желаю успеха. Только не переоцените свои силы. О русского уже сломали зубы многие ваши посланцы. Он становится притчей во языцех. У меня даже закралось подозрение, что он является сотрудником службы контроля параллельной Ассоциации.

Гловитц понял намёк Генерального.

Речь шла об Ассоциации Гуманоидных Союзов, чьи представители контролировали жизнь Галактики, соблюдая все этические законы и нормы, разработанные Всегалактической Ассамблеей. Лейборист подчёркивал, что Гловитц не владеет полной информацией об агентуре АГС и не может быть полностью уверенным в её отсутствии на Земле.

– Волков – местный житель, – холодно заявил рептилоид, сумевший занять кресло замдиректора бельгийского бюро Интерпола. – Мы имеем на него исчерпывающее досье.

– Блажен, кто верует.

– Я знаю! – подчеркнул Гловитц ещё более холодным тоном. – Не забывайте, у нас его женщина, а русские очень привязаны к своим самкам, он пойдёт за ней куда угодно!

– Прекрасно, – хмыкнул Глюкк-Лейборист, – мне бы вашу уверенность. Хотя с другой стороны, как говорят сами русские: коготок увяз – всей птичке пропасть. Держите меня в курсе и ни в коем случае не допускайте соединения русского экзора с его… гм, гм, самкой. В этом случае справиться с ними будет очень нелегко. Если понадобится, перебросьте женщину на Титан.

– Не понадобится.

– Рискуете вы, а не я. Да, – спохватился Генеральный Поводырь, – где мой порученец?

– Мессир не выполнил задание в полной мере…

– Он мне нужен, пошлите его ко мне.

Изображение Лейбориста растаяло.

Гловитц выключил канал – разговаривал он не по обычному мобильному телефону, а по лонг-рации, передачу которой невозможно было засечь земными средствами, – и вызвал начальника охраны. В настоящий момент он находился в своём загородном доме в пяти километрах от аэропорта Завентем, где и содержалась в особом подземном бункере жена русского экзора.

– Я в контору, – сказал он возникшему на пороге кабинета массивному рефаиму по имени Франц. – Следи за пленницей в тридцать три глаза!

– У меня только два, – не понял босса начальник охраны.

– Докладывай обо всём, что покажется подозрительным. С транспортного терминала не спускать глаз!

Гловитц пожевал губами как настоящий человек, с неудовольствием подумав, что повторяется. Удивился: неужто он и в самом деле боится русского?

Прими дополнительные меры, ворчливо посоветовала ему интуиция, почти никогда не ошибавшаяся.

У меня есть унц, ответил он ей.

Русский непредсказуем, добавила интуиция.

Гловитц помедлил, глядя на квадратное лицо Франца, лишённое каких бы то ни было эмоций.

– Будь готов переправить пленницу на вторую базу на Титане.

Франц молча поклонился. Говорил он мало, но своё дело знал туго.

– Проводи меня в бункер, – добавил Гловитц.

Начальник охраны послушно вышел из кабинета.

Бункер для тайных свиданий, планирования, связи и временного пережидания террористических актов был создан позже самого здания, поэтому о его существовании знали только те строители, кто встраивал убежище в существующие фундаменты. А поскольку память их после строительства стёрли, Гловитц мог не беспокоиться о сохранении тайны дома, которую оберегали компьютеры и рефаимы, не способные на самостоятельные действия.

Спустились на два этажа под землю.

Сканер опознал хозяина, мигнув зелёной нитью лазера.

Тяжёлая металлическая дверь толщиной в двадцать пять сантиметров медленно отошла в сторону.