Можно ещё написать Эмилю сообщение в соцсети. Подробно всё объяснить и даже приложить снимки и справки. С УЗИ — о беременности и с другого УЗИ — о моей неполноценности... Но это вообще какой-то совсем отстойный вариант. Это унизительно. Нет — это точно не мой путь. Мне бы хотелось поговорить с Эмилем в спокойной и приватной обстановке. Объяснить ему, что я забеременела не специально, что ни на что не претендую, попросить не разглашать нашу историю.

Да. Решено. Я приглашу мачо к себе в гости во вторник. Или в среду... Главное, сделать это до четверга.

Я умылась и совсем успокоилась. Ничего-ничего! Прорвёмся! Во всем надо искать хорошее. Зато Сева вернёт мне миллион, и я закрою кредит!

Ага. Если вернёт... Расписка-то у меня есть, но теперь я уже сомневалась, что деньги мне не придётся выбивать через суд. Надо будет на всякий случай проконсультироваться с юристом. Ладно, это уже на неделе. И бабуле тоже пока ничего говорить не буду. Дом он может год продавать, зачем её дергать?

Пошла в кухню и распахнула холодильник — печаль. Ничего не вызывало аппетит. Организм затребовал пиццу и мороженое. С раздражением захлопнула дверцу.

И тут раздался звонок в дверь.

Ну, если это Сева, скотина, я ему сейчас устрою!

Решительно двинула в коридор и даже скалку прихватила. Распахнула дверь, готовясь испепелить мерзавца взглядом и отходить по хребтине, если в квартиру полезет, но на пороге стояла всего лишь Мария Петровна, соседка. С початой коробкой шоколадных конфет в руках.

Рот мгновенно наполнился слюной. Хочу их!

— Катюш, мне тут такие вкусные конфеты подарили, угощайся, — святая женщина протянула мне коробку, и я, не мешкая, развернула конфету и засунула её в рот — блаженство! Аж глаза прикрыла.

— Спасибо, баб Маш. Очень вкусные.

— Ага, знаю. И дорогие. А чего Севка приходил? Мириться?

Ну, цель визита ясна — плохо расслышали. Но волшебная конфета сделала свое дело и развязала мне язык. Остро захотелось хоть кому-то нажаловаться на бывшего.

— Нет, баб Маш, заселиться хотел ко мне. Жить ему негде и денег нет, говорит.

— Правильно сделала, что не пустила! — похвалила меня соседка.

— Да, но только он теперь грозится бабулю из Михайловки выселить, чтобы дом продать!

— Ох! Вот же мужик пошёл мелочный! — трагическим голосом посочувствовала мне она.

— И не говорите!

Хорошо разговариваем. Мне аж полегчало.

— А я вот что тебе скажу, Катя! Вышла бы ты замуж во второй раз, а не сохла бы по своему козлу Севке целый год, новый муж бы его сейчас с лестницы то и спустил!

— Да где же его, нормального, взять? Сами только что говорили: мужик пошёл отвратный.

— Отвратный, но не весь, — тут же отказалась от своих слов соседка, — огляделась бы ты Катюша, по сторонам. Может, на работе кого-то бы приглядела… Я тебе точно говорю, деточка, ты только позволь себе новые чувства, и они тут же придут. По себе знаю!

Ох, да и я это знаю! Мне только стоит дать себе слабину — и я влюблюсь в мачо до потери памяти...

— Обязательно прислушаюсь к вашим словам, баб Маш, — не стала я вступать в споры.

— А ещё знаешь что…

— Что?

— Есть у меня одна примета: сделай благое дело, подбери на улице несчастное животное — и Бог тебя за это наградит.

Ох! Только не это! Я ещё после смерти Маси не отошла, а тут опять привязаться? Да ещё и ребёнок вскоре появится... Нет, не могу. Хотя и в примету эту легко могу поверить. Кстати, а ведь мне вскоре придётся соседкам про ребёнка что-то объяснять...

Разговор перестал мне нравиться.

— Баб Маш, вы меня простите, но я с работы, голодная. Давайте потом поговорим про котят? — взмолилась я.