«Ну вот и конец» - только и успела промелькнуть в мозгу последняя мысль.

В сознание я приходила урывками.

...Яркий свет, нестерпимая боль во всем теле, как будто меня перемололи в мясорубке… меня куда-то волокут по земле…

Снова темнота.

...На секунду пришла в себя… Кажется, мы куда-то летим на каком-то транспортном средстве с открытым верхом… Солнце печет просто нестерпимо, боль не отпускает и не притупляется…

- Потерпи немного, дочка, - чей-то голос раздается над ухом.

И снова спасительный обморок.

…Белый потолок перед глазами… голова жутко кружится, боль во всем теле вроде бы притупилась, но я не могу пошевелить даже пальцем… мысли будто плавают в вязком киселе, не давая сосредоточиться...

- Выпей, станет легче, - снова этот голос. Мне подсовывают какие-то пилюли и стакан с резко пахнущей жидкостью, заставляя выпить все до дна. - Тебе нужно продержаться, пока мы не доберемся до пещеры Матери.

И снова я уплываю в беспамятство.

Когда в очередной раз пришла в себя, поняла, что мы движемся по какому-то каменному туннелю. Подо мной гудела плоская платформа с небольшими бортиками, рядом шла очень старая на вид женщина странной внешности с зеленовато-коричневатой кожей. Пышные седые волосы, завязанные банданой на манер капитана Джека Воробья из «Пиратов Карибского моря», частично были заплетены в мелкие косички, то там, то тут в прическе мелькали разноцветные большие и маленькие бусины разных форм и размеров, цветные перышки и прочие мелкие аксессуары. Шею незнакомки обвивали несколько ожерелий из камней, мелких косточек и висюлек с монетками, напоминающими монисто. Не по возрасту молодые и живые глаза блестели на покрытом глубокими морщинами лице. Она направляла платформу и потуже затягивала ремни тонкими сухощавыми руками, чтобы я не сползла, когда мы начинали нырять вниз под большим углом. Потом послышались звуки реки.

- Полдороги ты уже осилила, - обратилась ко мне пожилая женщина. - Сейчас будем двигаться по воде, держись.

И действительно, через минуту она остановилась, отвязала от металлического штыря в стене узкую лодку, села в нее и поплыла, направляя рядом с собой платформу.

Я не могла понять, что происходит. Мозги были затуманены болью и выпитыми лекарствами, тело не слушалось, все что я могла - это чуть поворачивать в сторону голову и открывать-закрывать глаза, даже сказать не могла ни слова.

«Не похоже, что я умерла» - возникла в голове мысль, когда паника немного отпустила. Но все происходящее вокруг так и оставалось загадкой.

На одном из поворотов подземной реки платформа врезалась в стену, и меня сильно тряхнуло. Адская боль снова взорвала все тело на миллионы частей, и я опять потеряла сознание.

Очнулась я в полной темноте, по крайней мере, сначала мне так показалось. Но затем я поняла, что меня просто накрыли куском ткани, не пропускающей свет. Снова накатила паника, и, наверное, если бы я могла двигаться, то вскочила бы и помчалась куда глаза глядят, главное - подальше отсюда. Затем до моих ушей донеслись первые звуки. Рядом со мной кто-то бил в бубен и затянул мелодичную песню на неведомом языке. Четкий ритм, загадочные слова и проникновенный голос поющего отзывались в каждой клеточке моего тела, несмотря на боль. Казалось, кровь в моем теле пульсирует в такт неведомой музыке, и сейчас я вскочу и пущусь в дикие пляски под эту мелодию, проникающую в самую глубину подсознания.

Внезапно все звуки смолкли. Через секунду ткань с меня сорвали одним рывком, и я зажмурилась от неяркого света. Когда глаза немного привыкли, я пораженно осмотрелась. Я лежала в большой пещере высотой с двенадцатиэтажный дом, не меньше, под огромным раскидистым деревом. Каменные стены излучали слабое белое свечение. Дерево-исполин расползалось ветвями по стенами и потолку пещеры, по его мощному серому стволу то и дело пробегали пунктиром сине-голубые электрические всполохи, мощные корни, между которыми я находилась, бугрились со всех сторон, образуя вокруг меня своеобразное ложе с зеленовато-голубым мхом. Само дерево напоминало плакучую иву без листьев, с ветвей которого вертикально вниз свисали огромные нити-соцветия метра по три-четыре каждое, с большими бело-серебристыми лепестками по всей длине. Лепестки тоже светились, отчего были похожи на сияющих призрачным холодным светом мотыльков, стайками присевших на ветки. Я так засмотрелась на эту потрясающую картину, что на время даже забыла про боль.