– А что мэр?

– Руками разводит. У него самого выбор между ремонтом школы и новыми тротуарами.

– Хороший футбольный тренер мог бы решить проблемы школы с деньгами.

Дэниел улыбнулся:

– Кто будет убеждать мадам Сантана, что ее зять не годится на эту роль?

Шутка пришлась Ульяне по душе. Юмор Кроу ей импонировал с первого дня знакомства. Ненавязчивый, ироничный. У Сета был такой же.

– Шериф, сколько вам нужно на ремонт?

– Тебе, – поправил ее Дэниел.

Этот этап однажды они уже пытались пройти. Примерно к концу первого года знакомства шериф предложил перейти на «ты», мадам Вебер согласилась, но буквально через несколько реплик вернулась к прежнему «вы». Тогда Дэниел предпочел не возражать, он сам был не готов к страстям, что пробуждала в его душе эксцентричная хозяйка музыкального магазина. Теперь же твердо знал, чего хочет.

– Тебе. – Щеки Ульяны порозовели.

На ее счастье Дэниел Кроу был слишком занят дорогой и диалогом.

– Я справлюсь, мэм.

Уля кивнула. Если мужчина говорит «нет», значит, «нет».

На этом в кабине воцарилась тишина. Не тревожная, не гнетущая. Совершенно естественная. Такая часто возникает между двумя необщительными людьми. И до самого места назначения наши герои молчали, наслаждаясь прохладой кондиционера и неповторимыми пейзажами за окном грузовика.

Послеобеденное время на Лилит – сложная пора. Даже осенью солнце жарило так, что все живое предпочитало прятаться в тени. Кроме людей, разумеется. Человек – существо неугомонное, его всегда тянет на свершения. От перегретой почвы поднимался горячий воздух, создавая в низинах видимость луж. Белесые очертания материнской планеты едва вырисовывались над горизонтом в знойном мареве. Вдалеке высилась горная цепь.

– Ночью будет дождь, – пробормотал шериф, заглушив двигатель.

Он припарковался в добрых двадцати ярдах от того места, где обнаружили махалая и две его жертвы.

– Воды? – Дэниел протянул бутылку Ульяне.

– Благодарю.

Уля сделала несколько глотков и выбралась под палящее солнце. Раскаленный воздух окутал тело, обжег лицо и шею – ощущение будто в печь шагнула. Шакалка сощурилась и огляделась. Ни души. Молодой махалай был, глупый. Старый зверь в долину днем в это время года не спускается, да и ночью разве что по краю гуляет. Где тут такой туши тень искать?

Ульяна вынула из шлевки на джинсах белый ситцевый платок, повязала его на голову и направилась к внушительному куску черного брезента. Рабочие Сантана накрыли им трупы, закрепив края стальными кольями. Уле пришлось вытащить их из земли. Не без помощи шерифа, само собой.

– Это в…ты запретил ребятам вывезти трофей?

Она внимательно осмотрела зверя, одним из колышков попыталась пошевелить нижнюю челюсть с двойным рядом острых клыков. Тщетно. При такой температуре и влажности окоченение наступает быстро.

– Нет, – Дэниел внимательно следил за действиями шакалки. – Сами догадались.

Уля присела на корточки возле овцы. Следы на земле говорили о том, что ее сначала подняли, а после вновь бросили на место. Не сразу рабочим в голову пришла мысль, что трупы трогать не стоит. Уля взглянула на морду махалая.

– Жадность тебя погубила, дружок.

– Молодой, неопытный, – согласился Дэниел. – Оружие у меня в офисе. Что скажешь, инсценировка или реальное нападение?

Шакалка вскинула голову. Солнце светило Кроу в затылок, так что разглядеть выражение его лица не вышло.

– Подозреваешь ребят Сантана?

– Не подозреваю, мэм, проверяю – работа такая.

Ульяна засмеялась:

– Боюсь, шериф, проверка пройдена. Этот шалопай, – она кивнула в сторону махалая, – действительно, нашел добычу не по зубам. Да и дыра в нем внушительная, такую выжигает колониальное короткоствольное ружье.