странные танцы.

Танцуй под дождем

В переходах

подземных станций».

Гр. «Технология»

Райна Эдассих, пережив ужас перехода через лабиринт осколков зазеркалья в одиночестве, спала, раскинувшись на каменном ложе, покрытом шкурами диких лайс. Тонкие и мягкие, они согревали тело и не позволяли холоду камня проникнуть внутрь. Тем не менее, королева дрожала, зябко куталась в покрывала, но не могла вынырнуть из собственного сновидения.

Раз за разом проходила она во сне сквозь лабиринт За-Гранья и неизменно оказывалась не в пещере оазиса Но-Ха, а возле странного алтаря в незнакомом храме. В конце концов, это всего лишь сон, решила райна и шагнула по золотому мостику, перекинутом через пропасть.

Чтобы обнаженной и напуганной оказаться возле черного камня, по которому маленькими змейками то и дело пробегали алые всполохи. Райна чувствовала чужой взгляд, прожигающий спину, но, когда судорожно оглядывалась в страхе по сторонам, видела одни лишь каменные стены, разрисованные странными картинами.

Полулюди-полузмеи почти на каждом из рисунков волокли к алтарю женщин из разных миров и приносили их в жертву, тонким стилетом пронзая сердца. По крайней мере, дракайн, руйсалов, дэйвов и валлахов Эдассих смогла признать, поскольку несколько раз посещала эти параллели в своих странствиях. Сам жертвенник располагался на маленьком островке, выступающем из пропасти, в которой кто-то или что-то медленно и тягуче вздыхало.

Почему-то у перепуганной райны сладко защемило сердце, и заныл низ живота. В промежутках между глубокими вдохами и томными выдохами бездны по телу Эдассих прокатывали волны возбуждения, а от предвкушения чего-то неизведанного кружило голову и подкашивались ноги. В какой-то момент в сознание королевы проникла музыка джембе, следом подключились по очереди дунумба, сангбан, кенкени. Королева начала медленно раскачиваться в такт музыке.

В пяти чашах, распложенных симметрично вокруг алтаря, вспыхнул огонь, в воздухе запахло пряными травами и сладким ядом змей, смешанным с молоком. Движения Эдассих становились все быстрее, вот она вскинула руки вверх и закружилась в пируэте (1), словно танцовщица. Пересохшие губы королевы шептали едва слышно: «Приди, приди, приди!» И когда в жертвенном зале прозвучал долгий, протяжный, вырывающий сердце и душу, зовущий звук диджериду - трубы, способной, согласно легендам, донести молитву до слуха любого из богов - Эдассих замерла на краю темного провала, лицом к мрачной темноте пропасти, балансируя на кончиках пальцев, раскинув длани в сторону в ожидании неведомых объятий.

Шепот океана послышался из недр живой темноты. Вместе с шорохом прибрежной песни волн, нежно накатывающих на ракушку, показалось золотое мерцание. И вот уже тяжелые змеиные кольца заключили в свои страшные объятия алтарь вместе с женщиной, по-прежнему зависшей над краем бездны, стоя на полупальцах ног. Голова рептилии замерла напротив запрокинутого женского лица. Чудовище приблизилось к Эдассих и вдохнуло женский аромат, прикрыв глаза. Раздвоенный язык нетерпеливо вырвался из пасти и прошелся по сомкнутым губам, коснулся закрытых век, опустился по шее вниз к ключицам и дальше к набухшим соскам. Женщина едва слышно и глухо застонала.

Еще пронзительней заплакал диджериду, и змеиное тело подернулось золотистой дымкой. А мгновение спустя змеиные кольца осыпались чешуйками на плиты, и к Эдассих скользнула из мрака пропасти не змея, но обнаженный золотоволосый мужчина. Высокий статный на две головы выше королевы с роскошной гривой волос цвета прозрачного весеннего меда, волнами спускающихся на плечи, с широкими плечами и узкими бедрами. Чувственные губы, высокие скулы, прямой нос и бездонные черные глаза без зрачков - в ипостаси человека не-бог демон Вритру был мечтой любой глупышки, которая за красотой не умела разглядеть пустоту сердце и вечно голодную душу змея из бездны.