– Вас это разозлило?

– Сам факт призыва? Нет, – покачал головой князь, глядя куда-то сквозь меня. – В конце концов, я получил новую жизнь, когда готов был распрощаться с той, первой. Трудно, знаешь ли, надеяться выжить, когда лежишь связанный на заляпанном кровью алтаре, и видишь занесённый над твоей грудью нож. Но вот тот факт, что меня старательно держали в неведении относительно причины появления в этом мире… да, это было обидно. Добрых десять лет считать, что всё происшедшее было удивительным стечением обстоятельств, и вдруг узнать, что всё это время тебя водили как собачку на шлейке, время от времени давая возможность побегать и порезвиться, а в случае необходимости, тут же натягивая поводок до хрипа в глотке… было очень неприятно. Я не хочу повторения этой ошибки и не хочу стать тебе врагом из-за глупых недомолвок, потому и говорю прямо и без экивоков.

– И зачем волхвам нужно было вас призывать? – спросил я, пытаясь сохранить невозмутимый вид. Новость о том, что меня не случайно занесло в этот мир, изрядно ударила по мозгам, как бы я ни хорохорился, утверждая, что готов к любым поворотам.

– Самим волхвам это было ни к чему, – покачал головой Старицкий. – Но у них был какой-то долг перед тогдашним главой Особой канцелярии, и таким образом волхвы его отдали. Уж не знаю, откуда князь Телепнёв узнал о такой возможности, но воспользовался он ею на все сто процентов.

– И всё же, зачем? – не то чтобы мне был действительно так уж интересен этот вопрос, но пока Старицкий будет на него отвечать, я надеюсь, успею прийти в себя.

– В школе ты должен был проходить новейшую историю государства Российского, – словно нехотя произнёс князь и вопросительно глянул на меня. Пришлось кивнуть. – Тогда, если ты не прошёл мимо неё, то должен помнить о Зееландском инциденте. Насколько мне известно, именно под таким названием эта история вошла в учебники.

– Отторжение острова Зееланд у Двойной Короны? – уточнил я… и замер. – Стоп, то есть вы и есть тот самый князь Старицкий, что отобрал у Нордвик Дан свою собственность и передал её России?!

– Он самый и есть, но уверяю тебя, учебники лгут, уверяя, что я был автором этого «инцидента», – ответил Виталий Родионович. – Моя роль хоть и была значимой и в чём-то незаменимой, но не я затеял всю эту возню. Настоящие авторы: князь Телепнёв и его старый друг, канцлер Рейн-Виленский. Это были весьма умные, жёсткие и прагматичные люди, и их мало что могло остановить в достижении поставленных целей. Призыв нужного человека из-за Кромки, четверть века подготовки… всё ради того, чтобы у государства появился шанс не только вернуть остров под длань русского государя, но и вычистить «под ноль» этот рассадник пиратства, веками осложнявший морские перевозки через Варяжское и Северное моря. Я же, по сути, выступал в качестве ключа к исполнению этого плана. Человек, который мог своей кровью подтвердить легитимность притязаний России на Зееланд.

– Это весьма… интересная история, Виталий Родионович, – протянул я. – И полагаю, мало кто о ней знает, не так ли?

– Конечно, – невозмутимо согласился тот, но, заметив моё беспокойство, махнул рукой. – Не переживай ты так, Ерофей. Сейчас это знание не опасно… при условии, что ты не станешь распространяться о своей осведомлённости, конечно. Вот лет так пятьдесят назад – да, узнай Особая канцелярия о том, что некоему господину Хабарову известны подробности этого дела, и быть бы тебе у них на карандаше до самой смерти. А сейчас… сейчас это уже никому не интересно. К тому же на легитимность происшедшего факт моего иномирового происхождения повлиять никак не может. Не мог тогда, не сможет и в будущем.