С того дня они сблизились, стали подругами и с нетерпением ждали очередного праздника или иного события, позволявшего им увидеться вновь. Они могли часами говорить обо всем на свете или молчать, задумчиво глядя на звезды, смеяться или грустить, делиться друг с другом самым сокровенным. Но сейчас мелья не решалась рассказать Солан об увиденном в глубине священной чаши. Она и сама до конца не понимала того, что видела, и это пугало ее.

Когда царевна перестала всхлипывать, Герика аккуратно отстранилась и снова взялась за дощечку.

«Я не видела рядом с тобой ни жирного урода, ни старика, – торопливо нацарапала она. – Я тебя вообще не видела».

Солан удивленно захлопала мокрыми ресницами и вопросительно уставилась на нее.

«Мне тоже однажды придется выйти замуж. Брак – это, в первую очередь, долг, но я попросила Тривию, чтобы нас с тобой миновала горькая участь большинства женщин. Чтобы мы не только исполнили свой долг, но и обрели счастье».

– И что же она показала тебе? – тихо спросила царевна.

Герика закусила губу. Потом стерла уже написанное и медленно начала выводить букву за буквой.

«Я видела…

«…битву. Пламя и кровь. Много крови. Несущихся лошадей и людей, гибнущих под копытами. Видела темноволосого воина, заносящего меч над своими врагами. И второго мужчину: он выступил из темноты, словно тень, огромная и смертоносная. У него было странное оружие, похожее на топор с длинной рукоятью, способное убить с одного удара. Эти двое были сильны и опасны, но я не боялась. Я смотрела на них, и в моем сердце рождалась странная смесь надежды и боли, страха и радости…»

Стило дрогнуло в руке жрицы.

«Я видела двух мужчин. Один похож на южанина, лицо второго не удалось разглядеть. Достаточно молодые, крепкие, сильные воины», – сдержанно написала она.

– Воины? – растерялась Солан. – Но я не могу выйти замуж за воина. Даже за главнокомандующего фалангерией. Отец никогда не позволит.

Герика пожала плечами и добавила:

«Иногда предсказания трудно понять. Возможно, это метафора»

Пламя и кровь. Трудно не догадаться, о чем идет речь.

«Тебе нужно вернуться домой, Солан. Если государь узнает, что ты уехала без его позволения, он рассердится и накажет тебя»

– Ты права, – помолчав, кивнула девушка. – Что ж, по крайней мере, я не отправлюсь ни в Фарагон, ни в Лодос. Это уже хорошо. – Солан поцеловала Герику в лоб и поднялась: – Спасибо тебе. Я сплету для Богини венок из белых цветов в знак благодарности и прикажу служанкам седлать коня. Мы вернемся в столицу уже завтра вечером.

4. Глава 3

Герика проводила подругу до сада, а сама отправилась в верхние помещения храма. Ее ждали дела. Послушание мельи – разбирать привезенные свитки и пергаменты, многие из которых написаны на чужом языке, и переводить их на язык, понятный в этих краях, – только на первый взгляд казалось легким.

К полудню она закончила начатый вчера свиток и отнесла показать Верховной жрице. Атемис Сефира внимательно изучила его и с улыбкой потрепала девушку по щеке:

– Ты хорошо потрудилась, мелья. Красивый слог. Тебе нужно попробовать переводить стихи.

Смущенная похвалой Герика опустила глаза. Сефира хотела что-то добавить, но тут в ее покои вбежала атикайя Джива, маленькая, круглая женщина с добрым лицом и не по-женски низким голосом. Судя по вытаращенным от волнения глазам, она несла чрезвычайно важную новость.

– Госпожа, – пробасила атикайя после обмена приветствиями, – у нас гости. Прибыл государь Искандер из Танарии в сопровождении десяти всадников.

Верховная жрица и Герика удивленно посмотрели на запыхавшуюся жрицу. Мелье не раз доводилось слышать о танарийском царе, но она никогда раньше его не видела. Удивление же Сефиры отдавало настороженностью.