Ее запах сводил меня с ума, ее желание заводило. Я не мог остановиться. Понимал, что уже слишком поздно. Я полностью увяз в ней и теперь не смогу выкарабкаться.

Пересадив Лену на стол, я навис над ней, занырнул в темные волосы и еле сдержался, чтобы не зарычать от ее запаха. Никто на меня так не действовал, только эта девушка.

Она стала моим проклятьем, моим наваждением и болью. Тем, с чем я не мог справиться.

Мои губы покрывали поцелуями шею и плечи Лены. Ее пальчики расстегивали пуговицы на моей рубашке. Добравшись до моего тела, она довольно улыбнулась, провела руками по моей груди и кубикам пресса. Притянула меня к себе и поцеловала: жарко и сгорая от нетерпения.

Какими же волшебными были ее мягкие чувственные губы… Они уносили меня из реальности туда, где были лишь мы с Леной и никого больше. И там мы были счастливы.

Задрав ее юбку, я притянул Лену к себе. Она ловко освободила меня от брюк. Прикусив губу, медленно стянула с меня боксеры. Мой член стоял колом, и она смотрела на него, облизываясь.

Лена высунула язычок, провела по нему пальцами. И, глядя в мои глаза, дотронулась ими до члена. Ее ладошка сжала его крепче и скользнула вниз. А потом под тихие нетерпеливые стоны Лены направилась вверх.

Она провела подушечкой пальца по венам и обхватила головку. Я еле держался, чтобы не наброситься на эту девочку как дикий зверь, как животное.

Как долго я ждал этого! Как долго думал и мечтал о ней!

— Я так сильно хочу тебя, — прорычал я, чувствуя, как кровь во мне закипает.

— Хочу… тебя… Давид…

13. Глава 12 Давид.

Я притянул ее к себе, облизал губы. Трахая

ее ротик языком, отодвинул шелковые трусики. Мокрые, пропитанные смазочкой.

Как же сильно

она меня хочет! Да у меня сейчас снесет башню!

— Хочу тебя, Давид… очень…

Я провел пальцами по горячим губкам,

растирая смазку. Лена смотрела на меня задурманенным взглядом и откликалась на

каждое движение моей руки. Мне нравилось видеть ее такой: послушной,

расслабленной, моей! То, как она дышала, сводило меня с ума.

Она ерзала, насаживалась на пальцы,

а в ее глазах читалась мольба. Как же ей не терпелось почувствовать меня в себе...

Потерпи, девочка моя...

Я вынул пальцы и облизнул их. Смакуя

ее вкус, чувствуя ее ладонь на члене, я готов был тащить Лену в спальню, чтобы

привязать к кровати и никогда не выпускать. А за каждую попытку сбежать от меня

пороть ее, звонко шлепать ее круглую попку докрасна! Что это, если не

одержимость? Еще немного и я потеряю себя и все, что я чувствую, перерастет в

безумную любовь.

— Я знаю, чем все закончится, —

взглянув в мои глаза, произнесла Лена. —Но я не могу сопротивляться.

Она направила член в себя и кивнула:

— Возьми меня. Я хочу тебя.

Ее жар охватил меня. Я потерся головкой по ее

мокрым складочкам. Наблюдая за тем, как Лена прикрывает от удовольствия глаза,

покусывает губки и тяжело дышит, я не торопился.

Во взгляде Лены я видел опасения,

все ее страхи. Она все еще не верила мне, но очень хотела довериться.

Я снова дотянулся до свечи и поднес

ее ближе.

— Не бойся меня, Лен, — прошептал я. — Не бойся обжигаться. Получай наслаждение, забудь про боль.

Воск со свечи капнул на ее грудь. И

в этот момент я толкнулся вперед под громкий крик моей девочки. В нем

сплетались ее тревога, неожиданность и такое тягучее и горячее удовольствие... одно

на двоих…

Ее стеночки так пульсировали, что я

не стал двигаться. Хотел как можно дольше насладиться этим моментом — нежным и

чувственным. Я любовался красными каплями на бархатистой светлой коже Лены,