На Руси у крестьян широко применялся марьин корень. Марьин корень, называемый еще «степная малина», применяли от такой болезни, приписываемой порче, как лихорадка — трясовица.

В канун Иванова дня все женщины шли в поля, леса, луга и собирали там травы. Все собранные травы связывались, как сноп. В этом букете-снопе обязательно должны были находиться иван-да-марья, купальница, зверобой, разрыв-трава, чистотел, повилика, мокрица, потому что именно этим травам приписывалась способность к защите скота от дурного глаза. Эти травы сохранялись в холодном месте до следующего года.

Щавель, называемый «кислушка,» ели для того, чтобы не сглазить лен и чтоб уродился он хороший.

Водяной корень, или, как еще его называли, гуска, змеиная головка, в Пермской губернии имел славу как средство, способное вытягивать из тела волос, змеиное жало и иголки. Для этого его истолченный свежий корень крепко привязывали к тому месту, через которое вошли эти «немочи».

Богородскую траву — чабрец — принимали от лихорадки, например, костромчане. Вода, настоянная на этой траве, была полезна и для одержимых падучей болезнью. Помогала она и при зубной боли, которую тоже могли навести колдуны.

От лихорадки применяли также отвар бодяка полевого. Бодяк съедобный — черестополох — в Иркутской области пили от «испугу».

Борец — царь-трава — употреблялся «от утробы, водяной болезни, от паралича, от всякой нечистоты».

Корнем и травой валерианы лекарственной лечились от лихорадки в Воронежской губернии, в Пермской, кроме того, поили детей от «крика». В Забайкалье его применяли от родимца и бессонницы.

Вех ядовитый — одолень — использовали для лечения кликушества, давая его два раза в день в течение шести недель по одному кусочку величиной с горошинку.

Воронец колосистый служил для этой же цели в Казанской губернии.

Гвоздику давали от «думы».

Горечавкой лечили от родимца.

Душицей окуривали при душевных болезнях. Ее клали на каменку в бане, больной парился, и, говорят, при этом на теле выходили пятна.

Калужницу болотную применяли в качестве средства от лихорадки.

Клоповник, вонючее зелье, на Урале также применялся от трясовицы. Крапиву тоже относили к противолихорадочным средствам.

Кочедышник женский, в Иркутской области его называют «черная саранка», употребляли от «глухова родимцу».

Чертополох употребляли от лихорадки. От родимца же использовалась и кошачья трава.

От многих болезней порчи пили корни ятрышника (кукушкины слезки).

Цветы ландыша, без корня, настаивали и пили от лихорадки, психических заболеваний, а его корнем исцеляли от лихорадки в Витебской губернии. Водочным настоем свежих цветов лечили детскую эпилепсию — падучую. На Украине водяной настой ландыша употреблялся от падучей и истерических припадков.

Плакун-трава была верным средством для исцеления кликуш.

Примочную траву в Сибири прикладывали к больному месту от рожи и жара. Этой же цели служил и просвирник (мальва).

Тысячелистник служил также от болезней порчи. Его настаивали на водке от лихорадки, он применялся как средство от женских болезней.

Ясминник, или марена, жасминник-трава, излечивал родимец у маленьких детей. Для этого собирали свежую траву, обкладывали им ребенка до головы, укрывали шерстяными тканями и оставляли до тех пор, пока на лице младенца не появлялся обильный пот.