Асмодей слегка натянул украшенные зеленые поводья, заставляя дракона повернуться на месте. Плавное, изящное движение животного доставило ему удовольствие. Он был доволен своим новым верховым. У дракона была маленькая, сухая голова, мелкий скелет, высоко посаженные крылья и безупречный силуэт. Легкий, небольшой, со всеми признаками благородной крови, он несся, словно вихрь, ловкий, выносливый, послушный, и к тому же любимой масти Асмодея – зелено-золотой. И его не охватывало чрезмерное возбуждение, когда он ощущал запах крови, что было отличительной особенностью боевого дракона.

Асмодей равнодушным взглядом окинул догорающий дворец и солдат в цветах Преисподней, занятых, как обычно после завершения операции, грабежом и добиванием раненых. Он повернул голову к Люциферу, сидящему рядом в седле огромного серебристого тяжелого дракона. В отличие от Асмодея, Лампочка любил могучих верховых.

– Думаешь, мы перестарались?

Люцифер пожал плечами. Владыка Преисподней был высоким и плечистым. Волосы цвета песка он носил коротко остриженными, что усиливало сходство его лица с гранитной статуей. Впечатление усиливали холодные серые глаза.

– Не думаю, – ответил он.

– Но все же ты сомневаешься, – засмеялся Асмодей, называемый из-за бесчисленных врагов Гнилым Мальчиком. Может быть, в этом определении скрывалась тень правды, хотя житель Преисподней, кроме своего юного вида, аккуратной прически и дорогих одежд, не казался женоподобным. Его окружала заслуженная слава великолепного фехтовальщика, а в битве он часто отличался какой-то самоуверенностью, иногда истерической отвагой. Фиалковые глаза, однако, смотрели проницательно и могли холодно оценить ситуацию, а его разум идеально подходил для бесстрастных расчетов, что позволило Асмодею за короткое время взять контроль над всеми казино, борделями и всей индустрией развлечений в Преисподней и Лимбо. Кроме всего этого, он был злым, умным и испорченным до мозга костей.

– Люцик, тут дело в престиже, – добавил он. – Пойми, наконец. Мне не нравится настроение, какое в последнее время царит в Преисподней. Нам нужна была эффективная демонстрация силы.

Люцифер скривился.

– Но мы убили всех. Весь род под корень.

– Прекрасно! Никто не будет мстить. Поэтому не будет проблем.

Люцифер вздохнул. Асмодей с сожалением покачал головой, украшенной мастерски заплетенной аквамариновой косой.

– Я знаю, в чем дело, Люцик. Боишься, что скажут магнаты.

Владыка Преисподней надул губы.

– Может, немного.

Гнилой Мальчик натянул поводья, с удовольствием принуждая дракона к очередному пируэту.

– Успокойся! Попыжатся, погундосят, и только. И после всего ощутят страх.

– Не знаю. Мы всего лишь разобрались с кем-то из темных, одним из нас.

– Достойная восхищения солидарность! Думаешь, кто-то из них отплатит тебе той же монетой? Бедный наивный романтик! Если ты только подвернешь ногу, они с радостью утопят тебя в смоле. Ты забыл, какой славный поступок совершил один из нас? Напомнить тебе? Он украл государственные деньги. Полбеды, если бы он сделал это тайно, дрожа от страха и пытаясь скрыть мошенничество. Но он ограбил. Напал на транспорт государственной собственности. Люцик, это беспредел! Если так будет и дальше, то мы утратим авторитет.

– Ты прав, – буркнул Люцифер. – А казна пустая.

– Потому что ее грабят, мой друг. Возьми их, наконец, за яйца. Мне не пристало.

– А ты взял бы? – спросил Люцифер.

На дне фиалковых глаз Асмодея полыхнуло холодное пламя.

– Еще как!

Люцифер потер открытой ладонью луку седла.

– Я подумаю над этим.