А ведь император лично велел коменданту Секретного дома не спускать глаз с этого узника. По нашим данным, на Палена точили зубы еще не пойманные заговорщики, которым очень хотелось, чтобы граф не смог сообщить следствию ту информацию, которая нам пока была неизвестна. Охранники тщательно проверяли пищу, которую ел арестант, постоянно находящийся в камере с сидельцем надзиратель глаз не спускал с него, но… Что выросло, то выросло – Пален все же ушел в мир иной, унеся с собой в могилу многие секреты заговорщиков. Похоже, что его кто-то отравил.

Император вызвал «на ковер» генерал-прокурора Обольянинова и графа Аракчеева. Именно они отвечали за безопасность арестованных и руководили следственными действиями. И, несмотря на строжайшие предосторожности, в чем-то допустили оплошность, вследствие чего мы потеряли одного из основных фигурантов дела. Хреново…

Любопытно было наблюдать за гневным Павлом. Он топал ногами на перепуганных сановников, размахивал рукой с зажатой в ней тростью, и казалось, вот-вот, как его легендарный прадед, пустит ее в ход. Лично на меня гнев императора не распространялся, и я, стоя в стороне, спокойно взирал на все происходящее.

Наконец, когда гнев самодержца иссяк, он вытер платком пот с лица и залпом выпил стакан лимонада. Немного остыв, Павел уже спокойным голосом спросил у меня:

– Игорь Викторович, как вы объясните все случившееся? Я понимаю, что в вашей истории ничего такого не было, но, возможно, вы нам что-нибудь посоветуете?

– Ваше величество, – ответил я, – полагаю, что наши враги еще располагают достаточным влиянием и средствами для того, чтобы помешать нам добраться до главных действующих лиц этой трагедии. Граф вряд ли покончил жизнь самоубийством – не такой он человек. Скорее всего, ему в еду подбросили отраву, от которой он и умер. Давайте подумаем, кому в первую очередь нужна была его смерть? О заговорщиках, находившихся в России и принадлежавших к высшему свету, мы знаем практически все. Правда, не все из них изобличены и привлечены к ответственности. Но они сильно напуганы и вряд ли бы пошли на столь рискованное дело. Гораздо меньше мы знаем о масонах, которые тоже приложили руку к заговору. «Вольные каменщики» умеют обделывать свои делишки тихо, без лишнего шума. Опыт в этом у них огромный. К сожалению, мы пока не имеем доступа к секретам масонских лож.

– Я немедленно запрещу все франкмасонские ложи в России! – воскликнул разгневанный император. – Надо как следует допросить графа Панина! Тем более что вы, Игорь Викторович, утверждаете, будто старый друг мой является одним из главных заводил сего комплота.

– Алексей Андреевич, – обратился он к Аракчееву, – Никита Петрович сейчас находится в Москве? Немедленно направьте туда фельдъегеря, чтобы доставить его ко мне. Пусть солдаты возьмут графа под арест и не спускают с него глаз. Надо привезти его в Петербург в полной целости и сохранности. Думаю, что от него мы узнаем много интересного…

– Гм, государь, – сказал я, вмешиваясь в разговор. – Панина следовало давно взять под стражу. Боюсь, что, получив известие о провале заговора, он сбежал из Москвы за границу. И уже оттуда пакостит нам. Как и граф Воронцов, окопавшийся в Лондоне.

– Господин подполковник, – скрипучим монотонным голосом произнес Аракчеев, покосившись на меня, – я не вправе был сам решать – брать или не брать под стражу графа Панина без указания императора, – тут «преданный без лести» повернулся к Павлу и низко ему поклонился. – Но такого распоряжения я от вас, государь, не получил. Так что моей вины в том нет.