– Его звали Ганс Меррокель. Избегать его имени – значит прятаться от самого себя. Ты действительно веришь в то, что говоришь?

Взгляд Бенедикта сделался пытливым и недоверчивым. Его глаза – карий и голубой – заглянули Киллиану в самую душу и вытащили из нее все потаенные страхи.

– И почему мне кажется, что вы хотите услышать от меня сомнения?

Слова Киллиана прозвучали резче, чем он планировал. Бенедикт снисходительно улыбнулся.

– Сочти меня мнительным, но я действительно жду их. И, если они имеются, надеюсь услышать их до того, как стану просить Карла официально выписать тебя из Олсада и причислить к моей команде. Не хочу выглядеть идиотом в его глазах.

Киллиан удивился, услышав это.

– Я не думал, что с вашим положением требуется официальное разрешение, чтобы причислить меня к своей команде, – пробормотал он.

– Ты приписываешь мне слишком много полномочий, которых у меня нет, – от души рассмеялся Бенедикт. – Думаешь, я могу просто явиться в любое отделение и забрать в свою команду, кого мне вздумается?

Киллиан неловко поджал губы.

– Честно говоря, так я и думал…

– Вынужден тебя разочаровать, – вздохнул Бенедикт.

– А как же тогда к вам присоединились Иммар и Ренард?

– Иммар поступил на службу в Крон в шестьдесят девятом. Я тогда вернулся в головное отделение с годовым отчетом, и Иммар изъявил желание отправиться со мной, потому что услышал о моих похождениях от других жрецов. Карл разрешил, и я взял его с собой. Ренард примкнул к нашей команде чуть позже. Я встретил его в Ильме в семьдесят третьем. Мы с Иммаром были во Флацдере проездом. Местные жрецы, наслышанные о моих делах и громких речах на помостах, предложили мне провести допрос пойманного данталли, а после и казнь. Я согласился. Когда уже шел в подвал к пленнику, я услышал спор старшего жреца с Ренардом. Старший упомянул его изъян и заявил, что слабость дознавателя будет для монстра лишним поводом держаться дольше на допросе и показательно насмехаться, а Ренард, как водится, был с этим не согласен.

Киллиан криво усмехнулся.

– То есть, старший жрец Флацдера взял Ренарда на службу, несмотря на слепоту, но не собирался давать ему возможность проявить себя? Похоже, не я один отнесся к вашему боевому товарищу предвзято.

Бенедикт прищурился.

– И был столь же недальновиден. На самом деле, Ренарда взяли в Культ не из жалости: он себя прекрасно проявил и прошел все вступительные испытания на высшем уровне. Однако при этом о его изъяне многим было непросто забыть, и часто это мешало воспринимать его полноценно.

– Всем, но не вам, – заметил Киллиан.

– Считаешь, я рисуюсь? – Бенедикт вернул спутнику усмешку. – Впрочем, на этот раз мне и впрямь есть, чем похвалиться. Что-то в том, как Ренард показал себя в споре со старшим, заставило меня встать на его сторону. Я не прогадал! Он сумел помочь мне выбить из пленника информацию куда быстрее, чем я рассчитывал: пойманный данталли отнесся к слепоте моего помощника с ужасом. После казни я спросил у старшего жреца разрешения на то, чтобы Ренард Цирон отправился со мной, а тот был только рад от него избавиться. Ренарду же я сказал, что если он доедет со мной до Крона, не разочаровав меня в пути, я получу разрешение, и он сумеет стать полноценным членом нашей оперативной группы.

Киллиан улыбнулся.

– Насколько я понимаю, он не разочаровал.

– Ни разу, – кивнул Бенедикт, останавливая коня и спешиваясь.  Убедившись, что сумеет сделать шаг и не покачнуться, он дождался, пока спешится Киллиан, и многозначительно кивнул на возвышающееся перед ними здание головного отделения Культа, уступающее в высоте лишь городскому Храму Тринадцати. – Надеюсь, не разочаруешь и ты. Спрашиваю в последний раз: ты уверен, что хочешь примкнуть к моей команде?