Поэтому Клара очень обрадовалась, когда дверь открылась и вошла уборщица Гуля. Раньше Клара её побаивалась и не разговаривала с ней. Но однажды Гуля убирала в палате после того, как Клара ужасно намусорила – и Клара заметила, что уборщица не выбросила кусок верёвки. Бумагу рваную выбросила, и ломаные карандаши, и пластилин испорченный. А верёвочку привязала бантиком к трубе батареи.

Тогда Клара решила провести Иксперимент. Она незаметно вытащила у дежурной медсестры шнурки из уличных ботинок, которые та прятала под своим дежурным столом. Связанные вместе, два шнурка образовали как раз такое кольцо, как надо для «кошачьей колыбели».

Когда Гуля снова пришла убирать, Клара молча сделала первую фигуру и показала ей. Гуля тут же сделала вторую, и они стали играть. Клара спросила, откуда она приехала. Из Узбекистана, сказала Гуля. А какое там море? Гуля сказала, что вообще никогда моря не видела. Клара очень удивилась – ведь папа говорил, что верёвочные фигуры делают на берегах и островах. Наверное, он тоже удивится, когда она ему расскажет, что в Узбекистане тоже играют в «колыбель».

От мыслей о папе становится грустно. Потому что ни он, ни мама не приходят уже целую неделю. Только бабушка приходит, но она всегда говорит гадости про папу, и обещает, что его больше не пустят в больницу, потому что это он Клару «довёл своими лагерями». Хотя откуда ей знать! Она сама никогда в лес не ездила, и у ней дома даже ни одного цветка нет. Глупая бабка, лучше бы не приходила! А тут ещё эта Сирень кружит кольцами на всю палату…

– Гуля, можешь выключить кондиционер? Я замёрзла.

Уборщица качает головой:

– Автоматический. Мне нельзя выключить.

Она поднимает с пола пару рисунков Клары и громко причитает:

– Ай-яй, какой беспорядок! Такая хорошая девочка, и такой беспорядок!

Что случилось? Раньше Гуля никогда не ругала её за разбросанные вещи. А теперь уборщица стоит прямо перед ней и требовательно протягивает собранные листы. Но сверху на рисунках Клары лежит что-то чужое. Детская раскраска с Русалочкой.

– Сестра твоя приходила, – тихо говорит Гуля, повернувшись спиной к камере. – Не пустили её. Вот передала тебе порисовать. Но лучше спрячь. Передачи тоже нельзя.

– У меня нет… – начинает Клара, но тут же останавливается. У раскраски загнут левый нижний уголок. И не просто загнут, а два раза. Клара подцепляет уголок ногтем и видит там две точки, поставленные карандашом. Как на квесте в лагере.

– У меня нет точилки! – громко говорит она. – Половина карандашей уже сломались.

– Точилку нельзя. Давай возьму плохие карандаши, завтра принесу хорошие.

Когда Гуля уходит, Клара снимает одеяло с постели и возвращается в дальний угол палаты. Садится к батарее, положив одеяло под спину, и рисует Желтка.

Зовут на ужин. Клара быстро съедает пересоленную котлету и безвкусное пюре, в четыре больших глотка выпивает клубничный компот. Возвращается в палату и ложится в постель, укрывшись одеялом с головой. Под одеялом достаточно света, чтобы рассмотреть листок с Русалочкой.

Всё то время перед ужином, пока она рисовала, листок был прижат одеялом к горячей батарее. И если раньше оборот листа был белым, как потолок палаты, то теперь там появилась схема здания. В разных местах схемы – кружочки с номерами и маленькими флажками. Под каждым флажком написано время. И что нужно сделать.

Клара высовывает голову из-под одеяла. Желток пляшет над будильником.

# # #

Стоять под кондиционером неприятно. Сирень почему-то начала раскидывать свои кольца ровно в то время, что написано на листке – когда Кларе нужно подойти к двери. Клара крепко сжала в руке будильник, запахнула покрепче кофту и осталась стоять. И даже с вызовом посмотрела прямо на Сирень.