– Вот же черт! – Ханна ударила кулаком о стенку кабины. – Этого только не хватало!

– Мы поймали преступника, – Бернард пожал плечами.

– Мы поймали не того преступника, который был нам нужен! Проклятый Джей-Ди! Уверял ведь, что на этом самом месте будет стоять Дэвин Деркинс. Он, мол, торгует там каждый вторник, дело, мол, верное…

– Ну, даже наркоторговцы иногда болеют. Мы поймали парня с четырнадцатью дозами наркоты – кому какое дело до его фамилии?

– Мне есть дело! На что нам этот Майки? Какой от него прок? Знает он поставщика? Конечно, нет! По-любому получил товар от Дэвина. Вот же черт!

Лифт остановился, однако остановить Ханну было не так просто.

– Уверена, что его адвокат использует это в суде, – мрачно заявила она. – Наверняка для этого есть какая-нибудь умная латинская фраза. «Ваша честь, дело ясно как день: арестум Микус вместум Дэвинум»… Твою же мать!

– Ханна, успокойся! – твердо сказал Бернард и пристально посмотрел ей в глаза, наполненные раздражением, отчаянием и усталостью. – Мы взяли преступника. Одним наркоторговцем на улицах стало меньше.

Ханна опустила плечи и едва слышно прошептала:

– Да…

Она резко отвернулась, чтобы скрыть подступающие слезы, и направилась в следственный отдел. Бернард двинулся за ней, сделав вид, что ничего не заметил.

Следственный отдел представлял собой средней площади опен-спейс с четырьмя деревянными столами – по одному для каждого детектива. У противоположных стен стояли две белые доски. Когда попадались сложные дела, детективы чертили на них хронологию событий, выписывали подозреваемых и отмечали связи, чтобы провести мозговой штурм. Когда сложных дел не было, на досках рисовали карикатурных зверушек и писали записки. Одна доска сейчас пустовала, на другой красовалась надпись: «Джейкоб, тебе жена звонила».

В дальнем углу стояла картотека, а на ней – кофеварка, сокровище отдела. Дверь рядом с картотекой вела в кабинет капитана Бейли. В отличие от других отделов, лейтенанта или сержанта в структуре не было. Шеф Догерти считала, что капитану полезно работать с детективами напрямую, и того это явно устраивало, однако Бернард непоколебимо верил в управленческую иерархию и в душе был убежден, что шеф ошибается. Одного Фреда Бейли на всех не хватало, и дела из-за этого порой застревали.

Ханна уселась за стол и включила монитор. Бернард зевнул. Пусть сама составляет рапорт. Если сейчас отправиться домой, можно будет поспать целых пять часов.

– Ханна, я пойду, ладно?

– Иди.

Тут у нее зазвонил телефон.

– Погоди-ка…

Бернард поморщился. Так нечестно! Он только собрался идти домой…

– Детектив Шор слушает. О, привет, Кэндис!

Бернард напрягся: Кэндис работала в диспетчерской.

Ханна какое-то время слушала молча, потом взглянула на него и одними губами произнесла: «Убийство».

– Нет-нет-нет! – зашипел он. – Скажи ей, что мы не можем. Скажи: мы только что вернулись после долгой слежки и еще не спали…

– Угу… – Ханна записывала что-то в блокнот. – Трейнор-роуд… Угу…

– Скажи ей, пусть разбудит Джейкоба! – в отчаянии зашептал Бернард. – Рори вчера всю ночь не спала! Я вымотан! Я не могу никуда больше…

– Да-да, конечно, мы выезжаем, – ответила Ханна в трубку.

Бернард застонал.

– Джейкоб расследовал два предыдущих убийства, – строго сказала Ханна. – Теперь наша очередь.

Бернард зажмурился, почувствовав мимолетный прилив ненависти к напарнице. А Майки-то спит сейчас в своей уютной камере, и никакое убийство его не тревожит! Никакие дети не будят его ревом каждые двадцать минут! А ведь хорошо живется арестованным наркоторговцам!..