Что она тогда еще ему наговорила? Что-то очень неприятное. Ах да! Она сказала, что только в память о сестре, позволит ему встречаться с Дашей. Участвовать в ее воспитании. Вот дура. У него и в мыслях не было ничего подобного. Сначала Оля, никого не спрашивая, родила девочку, потом Наташка взяла ее на воспитание, а он здесь, извините, ни при чем. Правда потом, эта бешенная баба начала угрожать, что Даша ему этого не простит. Как она сказала? «Я научу ее ненавидеть!» Черт, эта пожалуй, научит. Она сама, наверное, ничего другого не умеет. Странно, вроде бы не должны эти глупости волновать, нисколько, а почему-то неприятно. Что, если Даша и правда его ненавидит? Да нет, не может быть. Как это, ненавидеть родного отца? Любви особой она, скорее всего, к нему действительно, не испытывает, но ненавидеть-то за что? Тем более, ничего плохого он ей не сделал.

Алексей зашел в ординаторскую и едва не споткнулся о длинные ноги Андрея, который тот, к комфортом развалившись в мягком кресле, вытянул почти до середины комнаты.

– Даже интересно, о ком ты так размечтался? – спросил он с умеренным любопытством, опускаясь на диван напротив.

– С чего ты взял, что я размечтался о ком-то, – пробурчал Андрей, садясь ровно и подбирая ноги.

– Я же не первый день с тобой знаком. И позу эту твою, и глаза в потолок, и улыбочку идиотскую, имел счастье наблюдать. Неужели, наконец, встретил женщину своей мечты? И кто она такая?

– Да так, одна.

– Понятно, что одна а не две. А когда ты с ней познакомился?

– На прошлой неделе, – Андрей помолчал немного, потом спросил: – Ты Лаврову Ольгу не помнишь, случайно? Мы ее двенадцать лет назад оперировали.

– С ума сошел? При нашем конвейере, я не помню, кого на прошлой неделе оперировали, а ты говоришь – двенадцать лет!

– Это та, что умерла потом ночью.

– Ах вон ты о ком, – сразу помрачнел Алексей. – Все равно не помню. То есть, саму историю помню, а ее – нет. Да и не хочу, честно говоря. А чего ты вдруг о ней?

– Эта женщина – ее сестра.

Алексей присвистнул, и уточнил:

– Родная?

– Да. Младшая.

– И что ей от тебя нужно?

– Ничего. Она самостоятельная женщина, работает, воспитывает племянницу.

– Но зачем-то, она захотела с тобой встретиться.

– Да нет, Лешка, все случайно получилось.

– Ага, случайно. Андрей, ты кому голову морочишь, мне или себе? Это в деревне на три десятка дворов можно случайно встретиться. А наш город, хоть не самый населенный в мире, но народишку набирается под миллион. И что, в такой толпе, ты совершенно случайно встречаешься, с сестрой своей покойной пациентки? Тогда скажи мне где, чтобы я в это место случайно не забрел!

– Ты не забредешь, – слабо усмехнулся Андрей.

Алексей внимательно всмотрелся в лицо приятеля и всплеснул руками:

– Только не говори мне, что ты опять поперся на кладбище! Андрюшка, я же был уверен, что у тебя все прошло!

Артемьев молча пожал плечами.

– Нет, Андрей, ты мне объясни, чего ради ты себя мучаешь? Ты что, действительно считаешь себя виноватым?

– Ты же знаешь, что нет.

– Тогда какого черта? Для кого ты столько лет, с упорством идиота, создаешь впечатление, что замаливаешь свои грехи?

– Мне наплевать на то, какое я создаю впечатление, – спокойно ответил Андрей. – Я это делаю не для окружающих, а для себя. Неужели ты не понимаешь, Лешка? Ольга Лаврова умерла. Пусть не у меня на столе, но после того, как именно я сделал ей операцию. Умерла, хотя обязана была поправиться.

– Ой, как ты мне надоел! Тебе и врагов иметь не надо – сам себе жизнь портишь. Я надеюсь, ты этой ее сестрице, не сказал, кто ты такой?