ПИСАТЕЛЬ. Виновато! Весь этот психоз исходит отсюда! (Трясет радио.)

РАДИО (голосом диктора). Поставь меня на место, слышишь?!

ПИСАТЕЛЬ. Нет, это переходит всякие границы!

(Швыряет радио об пол.)

Фунги собирает с пола обломки радио и кидает их в мусорную корзину.

ДЕПУТАТ. Не ожидал такого от вас. Поступок – пораженческий. А у нас остались телефоны, на которых будут отражаться все новости.

Открывается дверь – и Сестра под руку вводит Доктора.

ФУНГИ. Что, внеплановый обход?

ДОКТОР. Сегодня утром я сказал Сестре: «Чувствую, что кто-то из нас обязательно заболеет».

ДЕПУТАТ. И кто же заболел?

ДОКТОР (валится на свободную кровать). Я.

ПИСАТЕЛЬ. Надо же, вы были последним здоровым врачом в этой больнице!

СЕСТРА. Есть и хорошая новость: больше никто из врачей не заболеет.

РАДИО (из мусорной корзины). Тридцать процентов медицинского персонала в Италии больны. В Милане состоялся флэш-моб, во время которого миланцы пели с балконов гимн врачам.

Писатель, Депутат и Фунги подходят к мусорной корзине. Оттуда раздается «Памяти Карузо».

ПИСАТЕЛЬ (Сестре). Вы не могли бы вынести мусор?

СЕСТРА. Поющие обломки радио – это плохая примета. Так часто бывает перед катастрофами. (Плача, уходит с мусорной корзиной.)

ДЕПУТАТ. Что же мы теперь будем делать?

ФУНГИ. Да, без радио нам будет сложнее. Все эти дни оно, это самое, говорило… Скрашивало наше одиночество. И мы ему верили.

ПИСАТЕЛЬ. Ага. Вся эта пандемия – вопрос веры. Когда в XIV веке Флоренция задыхалась от чумы, тела валялись повсюду, просто повсюду – и никакого радио было не нужно!

ДЕПУТАТ. А сейчас? Вы хотите сказать, что если бы о ней не говорили по радио, то мы бы о ней не узнали?

ПИСАТЕЛЬ. Не узнали бы – даже не сомневайтесь!

РАДИО (из окна). Ничего себе – не узнали бы! Сорок тысяч трупов в одних Штатах.

ФУНГИ (глядя в окно). Сестра идет по двору с мусорным пакетом.

ДОКТОР. Писатель прав. На фоне ежегодных смертей жертвы коронавируса были бы незаметны.

ДЕПУТАТ. Сорок тысяч незаметны?

ДОКТОР. Заметны. Если построить их у нас во дворе. А так – нет.

ДЕПУТАТ. А кто же их будет строить – вы? Я? Государство?

ФУНГИ. Да успокойтесь вы! Хуже радио, честное слово.

ДЕПУТАТ. Они даже на ногах не держатся!

ПИСАТЕЛЬ. Всё, дорогой мой, зависит от подачи новостей. Вот постель – это место, где спят. Что еще делают в постели? Зачинают детей.

ФУНГИ (Депутату). Даже депутаты, а?

ПИСАТЕЛЬ. А еще там умирают.

ДОКТОР. В постели много чего происходит.

ПИСАТЕЛЬ. А можно говорить только об одном: там умирают.

ФУНГИ. Нет, нормально: ты себе направляешься в постель, чтобы, типа, зачать ребенка, а тебе кричат: не ложись туда, где все умирают! Кричат: вся пресса об этом пишет! У любого руки опустятся.

ПИСАТЕЛЬ. Сезонный грипп уносит сопоставимое количество жизней, но это – ежегодная сводка, рутина. То, что раньше было статистикой, сейчас представили как новую угрозу.

ДЕПУТАТ. Да ведь умирают же люди – разве это не катастрофа?

ДОКТОР. А в прошлом году – катастрофа? А в позапрошлом? Но об этом никто не говорил.

ПИСАТЕЛЬ. Мы неслись на такой скорости, что теперь всем захотелось остановиться. Кто-то крикнул: пандемия! И все остановились…

Все встают.

ФУНГИ. Просто белка не знала, что можно жить без колеса. Колесо крутилось, пока она его крутила. А перестала – смотрит: всё в порядке. И мир не рухнул!

ДЕПУТАТ. Да как же не рухнул! (Включает телефон, читает.) Паника на биржах. Валюты скачут. Цены на нефть упали до критического уровня. Коллеги, это абсолютный минимум за последние двадцать лет.

ФУНГИ. Вы заменили собой радио. Кончится тем, что вас разобьют.