Отличия Старого либерализма от Нового Гессен сводит к трем основным проблемам: это – новая концепция свободы, новый подход к демократии и новое понимание собственности. В отличие от «старой», «новая» свобода имеет положительное содержание. Оно включает в себя не только негативное право быть свободным от чьего бы то ни было вмешательства, но и позитивное право на постороннюю помощь. Такая новая свобода вполне соответствует соловьевскому принципу «права на достойное существование». Гессен охотно и часто использовал это удачное выражение Вл. Соловьева[27].

Новый либерализм, в отличие от государственного абсолютизма и утопического социализма (к которому он причислял и коммунизм), остался верен духу закона в смысле защиты личной неприкосновенности[28]. Итак, по Гессену, неолиберальное государство не подчиняет право некоему конкретному представлению о Добре; оно лишь устраняет экономические препятствия, ограничивающие правовую свободу и равенство каждой личности. Не пытаясь решить, что есть Добро, государство, в его неолиберальном понимании, старается создать условия, при которых каждый может свободно выбирать, что есть благо для него, предотвращает ситуацию, в которой экономическая нужда превращает в карикатуру идею ответственности и свободы. Так преодолевается конфликт между негативно и позитивно понимаемой свободой.

Так же анализируется Гессеном и другая оппозиция классического либерализма, формулированная еще Б. Констаном: либеральная идея ограниченной власти и демократический принцип народного суверенитета. Новый либерализм, по Гессену, достиг синтеза либерализма и демократии осознанием, что «воля народа» – это фикция, а не эмпирический факт, хоть и важный как «задание», как «регулятивная идея», что высшая власть основана на праве, а не на воле случайно сложившегося и преходящего большинства, представляющего «народ»[29], что право должно основываться на уважении человеческого достоинства.

Вопрос о собственности в неолиберальной концепции государства характеризуется, по Гессену, признанием определенных форм обобществления, он связан с опровержением древнеримского понятия собственности (jus utendi et abutendi). Веру в абсолютную частную собственность заменяет представление, что частная собственность существует лишь как средство реализации личной свободы; такая концепция предполагает более индивидуализированное, менее отчужденное отношение к ней: отчужденные формы собственности постепенно уничтожаются[30]. Этот процесс, считает Гессен, можно понимать как диалектическое движение, возврат на более высоком уровне к добуржуазному представлению о смысле собственности как продолжении личности.

Но Новый Либерализм, по мнению Гессена, не может адекватно разрешить современные проблемы. Он не преодолел еще старой механистической концепции общества, не осознал подлинную сущность коллективности; оставил без внимания проблемы деперсонализации и реификации человека в обезличивающих условиях капиталистического товарного производства[31].

В своей книге Гессен критикует позицию П. И. Новгородцева, занимаемую им в вопросе критики социалистических учений. Гессен считает, что Новгородцев переоценил степень конвергенции демократического социализма и социального либерализма: по мнению Гессена, социализм в своей последней стадии преодолевает неолиберализм, провозглашая новое состояние в развитии правового государства. В доказательство этого тезиса Гессен анализирует всю историю социалистической мысли, с точки зрения развития в нем правовой идеи.