– Значит, вы утверждаете, что ваш сын мог самостоятельно открыть двери?

Гришин терпеливо смотрел на писателя. А Куприн вспомнил о двух странных случаях. Первый произошел еще в квартире, в Москве. Второй – уже в доме.

Однажды ночью Антон встал выпить воды. Возвращаясь в спальню, заглянул к сыну и вздрогнул: Алеша стоял посреди комнаты, лицом к окну. Стоял неподвижно. Глаза были открыты. Белая пижама ярко вырисовывалась в свете луны.

Антон тихо вошел в комнату, прикоснулся к плечу мальчика.

– Алеша!

Ребенок очнулся. Испуганно посмотрел на него и протянул руки.

– Папа!

– Ты чего, Алешенька? Спать не хочешь? Пойдешь к маме и папе? Да? Вот и хорошо.

Он отнес сына в спальню. Осторожно, чтобы не разбудить жену, положил рядом. Задумался.

Что это было? Лунатизм? Не стоит сразу паниковать. Вчера они долго гуляли в развлекательном комплексе. Алеша ни на минуту не приседал. Да еще эти аниматоры, собравшие возле себя кучу ребят. Масса впечатлений. Полуторагодовалому ребенку этого хватило. И укладывали они с женой его долго. Алеша капризничал и никак не хотел засыпать. Видимо, перевозбужденная психика и подняла сына посреди ночи.

Утром, опасаясь волновать беременную жену, он сказал, что Алеша просто захотел к ним.

Второй случай произошел спустя неделю после переезда.

Тогда, к ночи, погода испортилась. Налетел ветер, пошел дождь. Лена укладывала детей. Антон ждал ее в своем кабинете. Новая книга была закончена, и это следовало отметить.

Он налил шампанское, зажег свечи. Подумал о жене.

За шесть лет в браке их отношения не заросли рутиной и бытом. Леночка молодец. Конечно, это в основном ее заслуга. Он ежедневно по семь часов сидит за компьютером. А на ней дети, дом, кухня, стирка и куча других дел. Даже успевает какие-то книжки по эзотерике изучать.

Еще когда не было детей, он предложил нанять домработницу. Лена категорически отказалась. Ей нравилось делать все самой. Ежедневные заботы она умудрялась превращать в творческий процесс. К этому тоже нужен талант. Ничего общего с типичными домохозяйками или светскими прожигательницами денег, за которыми прочно закрепляется эпитет «жена такого-то».

Открылась дверь, вошла Лена. Русые волосы распущены. Натуральная блондинка, она и косметикой пользовалась неохотно. А сейчас в своей естественности выглядела особенно очаровательно. Красный полупрозрачный пеньюар, черные кружевные трусики и узенький бюстгальтер. Босая. При свечах она была похожа на фею. Если только бывают такие сексуальные феи.

Антон отложил распечатанные листы.

– Ты думаешь, я смогу сейчас спокойно читать? – улыбнулся он, касаясь рукой мягких локонов.

– Тоша, не будем нарушать традицию, – Лена юркнула в кресло и скрестила ноги. – Сначала роман, – глаза ее искрились.

– Истязательница! – воздохнул он и взял лист.

Так уж повелось у них, что последние страницы законченной книги, прежде чем отдать ее в издательство, обязательно прочитывались супругами в торжественной обстановке.

Антон протянул жене шампанское, взял свой бокал.

– Свершилось! – потряс он листами.

– Свершилось! – таинственным шепотом повторила Лена, и они рассмеялись.

Антон дочитал почти до конца. Осталось несколько строк.

Лена вдруг насторожилась и подняла руку. Антон замолчал.

– Тоша, ты слышишь?

Он уловил звук. В холле. Дождь снова ударил в окно – и на секунду стало тихо.

– Алеша! – Лена бросилась из комнаты. Он – за ней. Кабинет Антона примыкал к холлу и располагался особняком: чтобы ничто не отвлекало от работы.

Массивная входная дверь дома была распахнута. На террасе, за проемом, стоял Алеша. Обернувшись к родителям, он заплакал. Антону на мгновение представилась какая-то чертовщина. В белесом свете фонарей сынишка походил на маленькое привидение. Но вот Лена подхватила малыша, и он уткнулся ей в плечо.