Ксения невольно обратила внимание на Сергея — у него было бледное, скорее, некрасивое лицо, в котором более всего привлекали глаза — ясные, большие (в них отражалось спокойное достоинство человека, не терпящего суеты и не привыкшего к светскому обществу).

Ольга буравила Сергея зелеными русалочьими глазами, вложив в свой взгляд необъяснимую убийственную иронию, но Сергей ее взгляд выдержал — этакая негласная дуэль.

— Какая-то вы, Оля, вся… углами, — наконец насмешливо сказал Сергей. — О ваши углы так просто пораниться!

— Будьте осторожнее! — с усмешкой — в тон собеседнику — ответила Ольга.

— Вам не идет так себя вести, — усмехнулся Сергей, — и вообще это все довольно глупо.

— Ну и уходите, раз так! — вспыхнула Ольга.

Сергей пожал плечами:

— Ну и уйду!

И действительно — развернулся и ушел.

Остаток вечера Ольга была темнее тучи и едва не разогнала гостей раньше времени.

Ксения терялась в догадках — что это с ней сегодня? Конечно, Оля слыла сумасбродкой, но злой она никогда не была. А тут прямо собака-кусака! Кроме того, Ксению озадачила легкомысленность сестры — прощаясь с Николаем, та поцеловала его у всех на глазах, что было чересчур дерзко даже для ветреной Ольги.

Поздно вечером, когда гости разошлись, Ксения осторожно спросила сестру:

— Олечка, а ты не влюблена ли часом в этого Николая?

— В кого?! — Ольга рассмеялась. — Какая ты смешная, глупая еще, Ксюта!

Через пару дней Ольга пригласила Ксению пойти на каток в Таврический сад и упомянула, что там будут Николай и Сергей.

Ксения удивилась:

— Разве вы с Сергеем помирились?

— Да мы и не ссорились, — улыбнулась Ольга. — Так, слегка повздорили.

Из всей компании самой приличной фигуристкой оказалась Ольга. В своей прелестной, бархатной, отделанной собольим мехом шубке она так грациозно скользила по льду, словно бы родилась в коньках. Рядом с сестрой Ксения чувствовала себя неповоротливой и тяжеловесной и от этого смущалась. В особенности она смутилась, когда ее старшая сестра предложила кататься парами и умчалась с Сергеем.

Николай взглянул на Ксению и протянул ей руку:

— Только сразу предупреждаю — я едва стою на коньках!

Неумение Николай постарался компенсировать напором и пылом — он подхватил Ксению и помчался по льду так резво, что она и возразить не успела. Вскоре, после очередного неосторожного движения, он запнулся и, падая, сшиб Ксению. Вскрикнув, она рухнула на упавшего на лед Николая.

Прежде чем вскочить (быстрее, это же так неловко!), она на мгновение все же задержалась и заглянула в его глаза — серые, бездонные, как петербургское небо; и в этот миг что-то произошло, будто вот это самое небо обрушилось и накрыло ее.

Позже, вспоминая это происшествие на катке, Ксения улыбалась: «Я то ли погибла в ту минуту, то ли выжила».

Николай поднял ее, помог отряхнуть шубку от снега.

— Давайте просто посидим? — предложила Ксения.

Они присели на скамеечку против пруда; Николай рассказывал ей о своей учебе в Политехническом университете, о планах на будущее, из коих главным было стремление всеми силами приближать революцию. Ксения слушала: как вы хорошо рассказываете, Николя!

Снег посверкивал, пары скользили по отливающему серебром катку, а вон там каталась в санях веселая компания.

«Какая смешная собачонка сидит на руках у той дамы в санях!» — улыбнулась Ксения.

— Николай, взгляните! — Ксения обернулась к Николаю и вдруг осеклась.

Николай смотрел на каток, где катались Ольга с Сергеем, и не сводил глаз с лица Ольги.

Ксения замерла — один, самый важный сейчас для нее вопрос рвался сорваться с губ. И — не вытерпела, не сдержалась: