Прошла почти неделя. Наблюдение за кабинетом не дало никаких результатов. Ценных мыслей не имелось. Уже по привычке Люба, прислонившись к стенке, ожидала, когда окончится чей-то урок французского (ее уроки на сегодня уже, к счастью, завершились). Незадолго до звонка из класса высыпалось с визгом десять ребят лет по одиннадцать. «Почему их отпустили раньше?» – подумала Люба. Вслед за детьми из класса вышла одевающаяся на ходу Нина Антоновна с журналом:

– Ой, Багрянцева, ты здесь! Извини, мне некогда. Тороплюсь очень: видишь, даже раньше времени закончила урок. А этот 5-й «А» еще и журнал свой у меня забыл. Может, отнесешь в учительскую?

Отказаться было неудобно, хотя Любе в жизни не случалось относить журналы. В их классе эта важная обязанность, конечно же, лежала на Диане. Люба не помнила даже, когда ей случалось вообще бывать в учительской. Даже страшновато – там же все-таки начальство обитает!

Но что делать, тот, кто собирается под землю, не может бояться учительской. Багрянцева взяла журнал, зашла на второй этаж, осторожно приоткрыла дверь учительской, скользнула внутрь…

Первым делом в глаза бросились две вещи. Нет, три. Нет, все-таки две, поскольку завуча считать вещью нельзя. Первая – ячейки для журналов. А вторая – о, силы небесные! – маленький деревянный ящик на столе у завуча с ключами от всех кабинетов.

На мгновение Люба замерла. Потом, чтобы никто не заподозрил, подошла не торопясь к ячейкам, медленно принялась засовывать туда журнал 5-го «А»… «Раздобыть! Когда? Немедленно! Но как?!» – мозг работал в бешеном режиме.

И тут произошло чудо.

В учительскую со всех ног вбежал крохотный человечек и заголосил:

– Александла Александловна! Там Лома с лестницы упал!

– Как упал?! – перепугалась завуч.

Вместе с малышом она выбежала в коридор…

Не теряя ни секунды, Люба метнулась к ящичку, схватила ключ с номером 6, засунула его в карман и пулей вылетела из учительской.

На лестнице, ведущей вниз, толкались взрослые, окружившие беленького первоклассника в изрядно перепачканном костюмчике.

– Откудова я знаю, зачем Саска этот сум поднял? Ну упал я… С последней ступеньки… И сто?..

Сжимая ключ в руке, Люба ходила взад-вперед возле заветной двери. От того, что возможность проникнуть в кабинет теперь была реальной, Багрянцева как будто испугалась ещё больше. Зайти? Не зайти? Сегодня? Или завтра? Ой, кажется, физрук идёт… Переждать надо… Ой, кажется, теперь какой-то старшеклассник… Тоже переждать… Ну всё, чисто. Зайти? Не зайти?..

Через полчаса она в конце концов решилась. Для начала убедила себя в том, что, зайдя в кабинет, она может так же просто выйти. Кто заставляет лезть под крышку люка именно сейчас?

Но, едва войдя внутрь, Люба сразу бросилась к заветному прямоугольнику. Поставила магнитофон на пол, сдвинула столик. Поисковый азарт в один миг прогнал нерешительность.

Однако открыть люк оказалось не так-то просто. Крышка мало того что рассохлась, а кольца, ручки, чтобы поднять ее, не было. Люба пробовала крышку поддеть ножиком: без толку. Инструмент угрожающе гнулся, грозил переломиться и явно был не в силах справиться с работой.

Что делать?

Люба села на пол, обхватила голову.

Через десять минут она уже стояла на пороге кабинета мальчикового труда и просила у учителя… всего-навсего гвоздь и молоток.

– А почему тебя послали? – недоумевал трудовик. – Парней, что ль, в классе нет?

– Нет, – бойко сочинила Люба. – Кто болеет, кто прогуливает, кто временно в детской комнате милиции. А у нас поломка небольшая, прямо на уроке. Вы не бойтесь, я умелая!