Она представила, с каким удовольствием вонзает охальнику в грудь острый кинжал, бегущую зловещим ручьем алую кровь, и тут же устыдилась своих мыслей. Нет, так нельзя. Но как же ей избавиться от его домогательств?

Умывшись и одевшись, осторожно заглянула к племяннику. Он мирно спал, оберегавшая его покой няня клевала носом, сидя на стоявшем рядом кресле. Заслышав легкий скрип открываемой двери, тут же встрепенулась, сердито глянула на потревожившую их покой хозяйку и приложила палец к губам, требуя тишины.

Тихонько притворив дверь, Марти пошла к старшему брату, ощущая непривычную, но успокоительную тяжесть оружия на бедре. Успеет ли она выхватить кинжал, если на нее нападут сзади? Нужно будет потренироваться. Зря она не делала этого, когда во дворец приезжал Сильвер и предлагал ее научить. Но он бывал здесь так редко и ненадолго, что было грешно занимать его время всякой мелочью.

К тому же подобные занятия не полагались приличной девушке. Да в то время и нужды обороняться не было – если кто из мужчин и посматривал на нее со вполне определенными намерениями, стоящие на всех углах стражники не позволили бы этим намерениям осуществиться.

Как она и ожидала, Беллатор уже не спал, читая донесения при свете неяркой свечи. Марти невольно отметила, что свечка чадила, порой даже потрескивая. Брат стал экономить даже на свечах? А она-то шикует, пользуя дорогие свечи. Надо заказать для себя что попроще, оставив хорошие только в комнате Роланда.

Завидев сестру, Беллатор оторвался от бумаг и устало ей улыбнулся.

– Как дела? – его голос звучал хрипловато, и Марти пронзило острое сочувствие.

– Ты не ложился спать? – она заметила серые тени у него под глазами и нездоровый цвет лица, хотя малый свет единственной свечи и делал их почти незаметными.

– Поспал немного, – уклончиво ответил он и спросил, нахмурившись: – Ты носишь кинжал? Что случилось?

Она небрежно повела плечами.

– Сейчас все вооружились, вот и я последовала их примеру. Ты же помнишь, этот кинжал подарил мне Сильвер. Как-то спокойнее при оружии.

Нахмуренный лоб Беллатора разгладился.

– Да, время суровое. Но как там мой сынок? Мне даже не удается с ним поиграть. Не состыкуемся мы с ним во времени. Когда у меня выпадает свободная минутка, он непременно спит, и наоборот, – печально пошутил обездоленный отец.

– У него все хорошо. После того, как его полечила Амирель, он ничем не болеет, – заверила его сестра и принялась пересказывать все те мелкие проказы, что совершал шустрый племянник.

Беллатор улыбнулся уже светлее. Позвонив в колокольчик, Марти попросила лакея принести перекусить. Тот ушел, а она тревожно осведомилась у брата:

– Ты не против, Беллатор? А то я распоряжаюсь тут, как у себя.

Он несколько удивился:

– Что ты, я рад твоей заботе, ведь больше обо мне заботиться некому. Все мои секретари заняты и тоже, как я, спят урывками. Подозреваю, и поесть забывают.

Лакей принес еду на позолоченном подносе. Оставив его на столе, он по распоряжению Марти удалился. Она сняла с блюд позолоченные крышки и смущенно сморщила нос.

– Ооо? – поразился Беллатор, заглянув в кастрюльку. – Это что? Каша?

– Это моя вина, – покаялась Марти. – Я вчера велела нашему повару готовить для матерей с детьми кашу. Но в отместку он решил кормить ею всех.

– Невероятно! – рассмеялся Беллатор. – Это самый лучший способ разогнать надоевших прихлебателей. Вот еще бы нечто столь же простое наш великолепный повар готовил и на обед, и на ужин.

– Я говорила ему о необходимости экономить, – задумчиво произнесла Марти, беря в руки ложку. – Может быть, он учтет мои пожелания?