– Как же, как же, – рокочущим, роскошным басом произнес Злотников. – Кира Морозова… Будет прок, полагаю. А что случилось? Она что-то натворила? Такая, знаете, эксцентричная особа, м-да…

«Масленые твои зенки», – подумал Кленов. Но вслух сказал коротко и ясно:

– Да нет, ничего.

– Ты должен мне помочь, – сказала Александра вместо приветствия.

– Во-первых, добрый день, – ответил Краснов. Как всегда – спокоен, корректен, сдержан. Кажется, ничто не может возмутить этого олимпийского спокойствия. Даже несанкционированное появление персоны нон-грата в его кабинете. Дубовые панели глушат звук, под ногами – мягкий, благородного синего тона ковер. Сам хозяин сидит за монументальным, похожим на надгробие письменным столом и пялится в монитор. Александре подумалось: интересно, сидел ли он там до моего шумного появления в приемной, или уселся только теперь, чтобы продемонстрировать – я отвлекаю важного человека от важной работы! Вряд ли мне когда-нибудь удастся загнать его в угол. Всякий раз после разговора с ним оставалось странное ощущение – словно я пыталась поймать шилом шарик ртути. Его глаза похожи на ртуть. Холодноватое, металлическое серое свечение. Это – глаза моей дочери.

– Добрый день.

В который раз Александра сдалась и приняла его правила игры.

– Не желаешь присесть?

Села. Совершенно неудобное для Александры кресло. Слишком мягкое, и чтобы встать с него, понадобятся некоторые усилия. Слишком уютное. В ее бедной голове сразу началось легкое кружение.

– Чай, кофе? Сок? Может быть, выпьешь чуть-чуть? Я вижу, ты расстроена.

– Кофе. С коньяком.

Александра никогда не пила так рано. Но иначе не выдержать.

Принесли на инкрустированный столик перед Александрой поднос, сервированный на двоих. Хозяин встал, достал из бара бутылку коньяка.

Кофе был огненно-горяч и вкусен, а коньяк придавал ему особый, неповторимый аромат.

Александра, всегда чувствительная к запахам, и сейчас безошибочно определила, что для Краснова эта рюмка коньяка – не первая на сегодня. Хотя только пробило полдень. Мало того – сквозь сандалово-кожаные нотки его одеколона, сквозь ментоловый холод дыхания, сквозь кофе и коньяк она уловила шлейф вчерашнего алкоголя.

– Я тебя слушаю. Тебе нужна помощь. Деньги?

– Нет. Разве я когда-нибудь приходила к тебе за деньгами?

– Мне кажется, в этом не было необходимости.

Краснов деликатно указал Александре на ее шесток. В этом и впрямь необходимости не было. Деньгами он обеспечивал свою несостоявшуюся супругу исправно. Сначала это были доллары в безликих белых конвертах, их привозил немолодой мужчина, смахивающий на Челентано, шофер Краснова. Потом они стали приходить на личный счет Киры. Не слишком много, не слишком мало. Необходимо и достаточно.

– Что-нибудь с девочкой?

Наконец догадался спросить.

– Да. Кира… Она пропала.

Встал, заходил по кабинету.

– Поясни.

Тут Александре потребовалось все самообладание, чтобы не устроить истерики.

– Она ушла из дома. Это в лучшем случае. В худшем – стала жертвой преступления.

– Ты заявляла в милицию?

Да! А ты как думал! Что я буду сидеть в своем кабинете и жрать коньяк до обеда, а потом приду к тебе на кофе с тем же коньяком? Но всего этого Александра не сказала.

– Да. Конечно. Они убеждают меня, что Кира именно ушла из дома. Что она вернется или как-нибудь даст о себе знать. Что никаких… Никаких криминальных трупов у них не появлялось, что маньяков в области не водится. Что нужно просто ждать…

– Может, они и правы, – протянул Краснов, достал из хрустальной коробочки сигарету, предложил гостье. Александра никогда не курила, но сигарету взяла зачем-то.