– Ты сказал, что забрал меня из морга. И даже не меня, а мой труп.

– Хм, это всего лишь фигура речи. Не придирайся к словам.

– Хорошо, тогда объяснись.

– Легко сказать! – фыркнул Ронин. – Как объяснить слепому, что такое красное? Ладно, попробую. В общем, так: в твоем мире современная медицина реанимирует больных, которых в прежние времена безоговорочно посчитали бы мертвыми. А в этом мире, мире Глинглока, целители способны излечить тех, на ком ваши реаниматологи не сговариваясь поставили бы крест. В свою очередь то, на что способен я, даже не снилось самым сильным из здешних целителей. Но это вовсе не означает, что кто-то из нас воскрешает мертвецов. Вовсе нет, мы всего лишь реанимируем тех, кто еще жив.

– Значит, – задумчиво произнес Рустам, – я все еще был жив?

– Да, – кивнул Ронин, – несмотря на то что сердце твое не билось, а тело было изрядно изрезано кухонным ножом и скальпелем хирурга, ты был все еще жив. Впрочем, я едва успел, еще бы немного и… процесс стал бы необратимым. А еще, скажу без ложной скромности, излечить тебя было очень сложно. Мне даже пришлось перенести тебя сюда, потому что в твоем мире магии раз-два и обчелся, а здесь очень сильные потоки.

– Наверное, я должен сказать тебе спасибо, – заметил Рустам.

– Наверное, должен, – пожал плечами Ронин, доставая из дорожной сумки деревянную чашку и наполняя ее из казанка бульоном. – А впрочем, обойдусь. Вот лучше бульончику попей, – протянул он Рустаму чашку, – мясо тебе пока есть рановато, а вот бульончик будет в самый раз.

– Спасибо, и за бульон, и за… лечение.

– Пожалуйста.

Ронин достал из сумки вторую чашку и, наполнив ее не только бульоном, но и мясом, с удовольствием принялся за еду.

– Кстати, – сказал он, когда первый голод был им утолен, – надеюсь, ты догадываешься, что тебе теперь придется остаться здесь.

– Догадываюсь, – кивнул Рустам. – Воскрешение из мертвых вызовет нездоровую сенсацию и пристальное внимание спецслужб. Возникнет много вопросов.

– Не в вопросах дело, – отмахнулся Ронин. – Это-то как раз несложно, минимум магического вмешательства, и все в порядке.

– Тогда я не понимаю…

– А между тем все просто, – перебил его Ронин. – Тебе попадались магические артефакты? Вижу, что попадались. Так вот, артефакты ничто без энергетических магических потоков. Перенеси артефакт в твой мир, и он испортится в одночасье.

– Я не понимаю, – повторил Рустам.

Ронин вздохнул:

– Рустам, ты теперь сам – артефакт. Без здешних энергетических потоков ты не проживешь и минуты.

Прошло два дня. После того разговора Рустам ушел в себя и был непривычно молчалив. С каждым часом в его тело возвращалась жизнь. Окрепли мышцы, исчезла противная слабость, прошла боль. На утро третьего дня Ронин стал собирать его в дорогу.

Первым делом он распаковал одну из своих дорожных сумок и достал из нее полотняные штаны, рубаху, кожаные сапоги и кожаную же куртку.

– Одевайся, – велел он Рустаму. – Одежда не новая, зато чистая и по размеру, да и вопросов ненужных ни у кого не вызовет.

Дождавшись, когда Рустам оденется, Ронин протянул ему широкий пояс и меч в ножнах.

– Держи, это твое. Сохранил, как видишь. В твоем мире он был не к месту, но здесь пригодится.

Все так же молча Рустам надел пояс, пристегнул ножны и, не удержавшись, обнажил меч. «Верой и правдой» – блеснули на солнце знакомые руны. Рустам провел по ним ладонью, глубоко вздохнул и вернул лезвие в ножны.

– И вот еще что, – сказал тем временем Ронин и протянул Рустаму маленький кожаный мешочек. – Здесь, правда, только серебро, да и того немного, но чем богат. Уж больно неожиданно все произошло, а евро здешние банкиры не признают. Конечно, я могу наколдовать тебе золотишка, вот только наколдованное золото добра не приносит, примета верная, ты уж поверь.