Туда-то мне и нужно, решила я, и стала с несвойственной мне настойчивостью прорываться через толпу.

— Девушка! — заверещала та самая дама, когда я ненароком наступила ей на ногу.

— Простите! — пропищала я.

Она громко фыркнула, тем самым выражая свое недовольство и вслед мне бросила:

— Нахалка! — возмущённо отозвалась она.

Барная стойка была большой, черной и лаковой, внизу с белой подсветкой. Вдоль стояли высокие стулья, а в самом конце одиноко сидел парень. Ну, это я определила по статной фигуре. Он сидел в тени, о чем-то переговаривался с барменом, что незатейливо натирал стаканы до блеска…

Он-то мне и нужен! Нет, не парень, чья загадочная фигура показалась мне смутно знакомой. Отнюдь! Бармен! Он наверняка должен ведать, где здесь уборная.

Да вот только когда я подошла, и уставилась на работника «Шафрана», язык прирос к небу. Стало несколько неловко интересоваться о столь щепетильных и пикантных вещах.

— Что-то подсказать, солнышко? — любезно поинтересовался он.

Замявшись, кивнула, между тем осматриваясь по сторонам. Может и не придется позориться… Всегда так неловко спрашивать о подобном, хоть памперсы с собой носи!

— Я слушаю, — и доброжелательно улыбаясь, поставил стакан и облокотился на барную стойку, нависая над моей стеснительный фигурокой.

— Эм, в общем…

— Жизнь тебя не учит, Бобр, — усмехнулся сбоку незнакомец с самым знакомым голосом.

Сперва грешным делом подумала, что кукушка-то тю-тю поехала, раз уже голос Белова мерещится, однако повернув голову лицезрела в метре от себя Германа. Он стоял, вальяжно облокотившись на барную стойку, лениво попивал что-то из стакана и крутил его в руке. На меня смотрел с усмешкой и неким негодованием.

— Прости? — переспросила.

— Я говорю, какого хрена ты тут забыла? — выплюнул, резко подавшись вперед. — Тебе прошлых приключений не хватило?

— Я тут… — принялась лепетать, но тут же запнулась. А с какого это перепугу я должна перед ним оправдываться? В голову ударила злость, а маленькая разъяренная Дунька в моей голове топала ногами и возмущалась. — Может, и не хватило!

Брови Германа взлетели вверх. Сперва в немом изумлении, а после одна выгнулась в скепсисе.

— Да-а? — протянул, залпом осушил стакан, так и не отводя от меня колючих омутов. — Ты только свистни, я устрою, — сухо бросил и со стуком опустил стакан, отчего я дернулась и подпрыгнула на месте.

Не имела я право так опрометчиво бросаться подобными колкостями. И какая меня муха укусила? Глупышка!

— Я… Извини, — вздохнула и покачнулась. Его глаза, что доселе глядели с какой-то отрешенностью и безразличием, вдруг впились, будто в самую душу. Прищурились и в неодобрении блеснули. — Мы тут… И в общем, — развела руками.

— Ты что, синяя?

— Что? — поспешно и удивленно вырвалось из меня. Посмотрела на руки, но те были нормального цвета. — Нет, конечно!

— Пьяная? — ухмыльнулся.

Тут-то и дошло, что «синяя» означает «пьяная». Вновь выставила себя идиоткой!

— Нет.

— Сдается мне, что ты брешешь, — скептически протянул тот.

— Ничего такого! — обиженно отозвалась я, пытаясь увернуться от цепких глаз Белова, пронзающих насквозь.

А голова кружилась от жары. Но об этом я не обмолвилась.

Запустив руку в волосы, он взъерошил их и исподлобья посмотрел на меня с горькой усмешкой, будто о чем-то раздумывая и принимая решение. А когда принял, сделал шаг ко мне. Я была столь увлечена его руками и волосами, в которые грезила запустить свои пальчики так же, как он, что и не заметила, как он сделал шаг ко мне, а когда осознание дошло, то сглотнула.