– Ушки! – воскликнула на ухо Рину, отчего он вздрогнул.

– Ушки, – констатировал спокойно.

– А они… оборотни, да?

– И да, и нет, – проходя мимо детей, мужчина всё сильнее темнел лицом, отчего-то злясь.

– Это как?

Открыв дверь, ведущую в дом, Кайл’Рин плотно её прикрыл, огляделся по сторонам и только после этого ответил:

– Они полукровки.

Это всё, что он тогда сказал о этих детях. Лишь потом я узнала, что эти дети плод любви оборотня, мужчины или женщины, и представителя другой расы.

Поднявшись на второй этаж, мужчина нашел пожилую, абсолютно седую женщину тоже с ушками, которую он назвал матерью-настоятельницей. Оставив меня одну в коридоре на стульчике, он зашел к ней в кабинет. О чем они говорили – не знаю. Сколько бы не подслушивала, смогла разобрать лишь несколько обрывистых фраз: «Я обещаю вам…», «Ты догадалась, кто я?», «Будь я не столь стара и мудра, может, и не догадалась…», «Я позабочусь о ней». Вот и всё, что я услышала. И эти фразы, скорее, запутали меня, чем что-то прояснили. О чем догадалась мать-настоятельница, и что пытался скрыть мужчина?

Закончив разговор, женщина пригласила меня в кабинет, где объяснила, что теперь я буду жить здесь, среди других детей. Это место – монастырь для детей, которые остались без родителей по разным причинам. Я молча слушала её и кивала, глядя на Рина, что смотрел в окно, на шкаф, на оборотницу, на что угодно, но не на меня…

Только когда пришло время прощаться, он опустился передо мной на колено и, глядя в мои глаза с застывшими в них слезами, тихо произнес:

– Я буду навещать тебя, Эйриса. Раз в месяц. В один и тот же день…

– М-меня…– я уже глотала слёзы, мои губы дрожали, однако из глаз не пролилось ни единой слезинки. – Ла-ариса зову-ут.

– Не знаю, что означает твоё имя, но Эйриса тебе больше подходит. Эйриса – цветущая сафилия, тебе под стать. Твои глаза, как цветы сафилии, такого же яркого цвета.

Аккуратно и нежно обняв меня, Кайл’Рин погладил меня по голове.

– Эйриса… мне… мне нравится…

– Расставание – это лишь повод увидеться вновь, Эйриса. Мы скоро увидимся… Я обещаю.

Сказал он на прощание и ушёл, не оборачиваясь, а я, смотря в окно в коридоре на втором этаже, наконец-то больше не сдерживала рыдания, не понимая, не желая принять те последние слова. Я боялась, что не увижу его. Не потому, что он не сдержит обещание, забудет про него, а что с Рином что-то случится…

Так и началась моя новая жизнь в приюте для оборотней-полукровок. Не скажу, что было просто, детский дом не место для детей, даже если в нём прекрасно относятся к детям. А относились тут все просто замечательно! Не кричали, наказывали только за сильные проступки, и то щадяще: просто запрещали гулять несколько дней. Однако никто не мог подарить столько любви, сколько нам, детям, требовалось. И то была не родительская любовь, а… другая. А нам всем хотелось обрести своих родителей. Вот только… у всех у нас была тяжелая судьба. Да, я была не одна перенесшая много испытаний. Многие, кто попал сюда, веселился днем и рыдал по ночам. А скольких мне пришлось утешать, подбадривать! В итоге я, несмотря на юный возраст, взяла на себя заботу и о более взрослых ребятах.

Оборотни… Я не сразу узнала, почему же здесь только полукровки. И не потому, что это кто-то скрывал, просто для всех это была очевидная причина. А для меня, рожденной в другом мире и не знающей банальных вещей – нет.

Оборотни в целом были замечательными. Ничем не хуже других рас, таких как светлые, тёмные или сумеречные эльфы, гномы или же люди. Но у них была некая… назовем это особенность. Истинные пары. Ими могли быть только оборотни. Довольно часто оборотни никогда не встречали своих истинных. И, зная это, оборотни, не желая прожить всю жизнь в одиночестве, влюблялись в представителей других рас. Женились, выходили замуж. Заводили детей. И всё было хорошо… Однако случалось и такое, что когда уже всё было отлично: крепкая и любящая семья, они встречали своего истинного. И на прошлой жизни ставился жирный и красный крест, перечеркивающий всё. Не было в том их вины – это была их природа. То, чему они не могли противиться никакими способами. И матери уходили от своих мужей, детей к истинным и образовывали новые семьи. Мужья забывали про свои семьи, словно их никогда не существовало, будто не произносили они слова любви своим женам и детям… И страдали от этого больше всего дети. Они не понимали, почему мама или папа вдруг их разлюбили. Почему истинная любовь куда ценнее и сильнее обычной…