Смутившись, Ева буркнула извинения и поспешила за двери. Черт возьми, давно с ней такого не было. Этот мужик, кто бы он ни был, ее напугал. Если те веры, о которых писали в восьмидесятых, точно так же хватали женщин на улицах, то не удивительно, что им приписали насилия и похищения. Как известно, у страха глаза велики.
***
– Кто она? – подойдя к окну, Лукаш Каховский смотрел, как маленькая пышногрудая блондинка в облегающем платье поспешно пересекает крыльцо, спускается по ступенькам и садится в черный автомобиль.
Ощущение соприкосновения их тел до сих пор жгло его кожу. А запах – этот тонкий, чувственный аромат, моментально опьянивший, заставивший утратить контроль над собой – запах самки, которую признал его зверь.
В тот момент, когда она налетела на него, когда их тела на секунду соприкоснулись, и ее мягкие груди сквозь одежду коснулись его, ему показалось, что он вернулся на десять лет назад. В тот день, когда случайно учуял желанный запах в компании подгулявших подростков.
Но это же не может быть она? Здесь, через столько лет…
Или может?
Он явно сошел с ума.
Когда раздался шум отъезжающей машины, Андрулеску с интересом взглянул на своего приора.
– Даже не думай, эта крошка не для тебя.
– Посмотрим…
– Если хочешь по-быстрому трахнуть ее, то забудь. У нее самолет через шесть часов.
– Самолет? – Лукаш нахмурился, возвращаясь в реальность. – Самолета не будет. По всему району объявлено штормовое предупреждение. На остров надвигается ураган.
Глава 3
Выругавшись сквозь зубы, Ева рухнула плашмя на постель. Все шло не так. По телевизору передали штормовое предупреждение, аэропорт закрыли на ближайшие трое суток, самолет отменили… Даже мобильная связь куда-то исчезла. Позвонить матери и предупредить, что командировка затягивается, девушка не смогла. На все ее попытки сделать это, в трубке раздавался механический голос, который повторял с завидным упрямством: «Извините, в данный момент абонент вне зоны действия сети». Дозвониться редакцию тоже не вышло.
Оставив мобильный на кровати, Ева направилась к столику, где стоял стационарный аппарат. Сняла трубку и нажала «решетку» – автоматическое соединение с администратором.
– Скажите, я могу по этому телефону связаться с родными в Европе?
– Нет, это линия внутреннего пользования, только для резервации.
– Отлично!
Процедив очередное проклятье, Ева бросила трубку.
Ну, и что теперь делать?
За окном надвигались ранние сумерки. Приближающийся грозовой фронт уже давал о себе знать далекими раскатами грома. Небо стремительно темнело, и где-то на горизонте проскальзывали редкие молнии.
Скоро непогода накроет остров, и Ева окажется запертой в этом отеле на несколько дней, без связи с внешним миром, без возможности сообщить родным, что с ней все в порядке…
Черт бы побрал эти дурацкие законы! Этих веров и их гребаную резервацию!
Рванув дверцу бара, Ева плеснула себе в бокал добрую порцию мартини и залпом ее проглотила. Руки мелко дрожали, сжимая бокал.
Но резкая вспышка гнева была вызвана вовсе не отсутствием связи и не отменой рейса, и Ева краем мысли это осознавала. Эту нервозность вызвал мужчина, с которым она столкнулась у Андрулеску. Это он ее напугал. Заставил бежать из особняка, едва ли не сломя голову. И даже сейчас, когда прошло уже несколько часов, Ева все еще ощущала его присутствие рядом с собой. Мимолетное прикосновение его рук до сих пор жгло ее плечи. А в ушах продолжал стоять его низкий, раскатистый рык…
Зазвонил телефон.
Вздрогнув, девушка схватила трубку:
– Алло?
– Ева, – услышала она искаженный помехами голос Андрулеску, – наверное, я помешал? Вы уже отдыхали?