– Эй! – окрикнула девчонку Мириан. – Постой же!

Но её слова остались без внимания. На подобное поведение леди Стернс недовольно покачала головой. Будь эта вихрастая девчушка младшей сестрой Гая, Мириан точно нашла бы к ней ключик, сумела бы сделать из гадкого утёнка прекрасного лебедя, окружила бы Рики теплом и заботой, но, как и, главное, зачем заниматься перевоспитанием прислуги, Мириан не могла сообразить. Случись подобное дома, брат немедля избавился бы от неотесанной грубиянки. Что она делает, непонятно: комнат не убирает, еду не готовит, птицу не кормит, даже двор не чистит. Слоняется себе без дела по коридорам замка и вечно крутится около лорда Стернса. Никак не похожа на служанку! Зато отлично смахивает на карманного воришку, поджидающего удобный случай, чтобы залезть ловкими пальцами в кошелёк господина.

Рики воришкой не была: Мириан улучила случай и проверила её вещи. Проверка оказалась пустой. Из тех вещей была лишь одежда, да и та – вся на Рики. Был ещё нож, но тоже всегда болтался на поясе, и верёвочка с дешевым нефритом на запястье. И Мириан могла поклясться, что до свадьбы той верёвочки она у Рики не видела.

Отодвинув от себя поднос с едой, леди Стернс встала и вышла в коридор. До стрельбища дойти можно было быстро – ещё быстрее добежать, но не в правилах леди бегать по замку. Да и цель у Мириан была другая: она не собиралась врываться между мужем и его служанкой и выяснять смысл нахождения последней при дворе, не собиралась она и с кем-либо разговаривать или отдавать распоряжения. Всё, что ей было нужно, – это немного тишины и толстенная колонна, за которой удобно будет скрыться от чужого взгляда и внимательно понаблюдать.

***

Ничего не предвещало удачного дня.

Утром разбудил шум. Кому понадобилось греметь под окнами хозяйской спальни, узнать не получилось: когда Гай встал с постели и отодвинул в сторону штору, на улице уже никого не было. Только собака лежала в тени стены и делала вид что дремлет.

Затем завтрак показался безвкусным. То ли нарезанный тонкими ломтями окорок на жаре скис, то ли хлеб излишне залили сыром, но привкус кислятины во рту не проходил уже несколько часов.

Теперь ещё и стрелы не летели. Точнее, летели, но не туда, куда Гаю было нужно. С каждым новым выстрелом получалось всё хуже; когда очередная стрела со свистом пронеслась мимо мишени и шлепнулась в полное воды корыто, Гай плюнул и махнул рукой.

Вертевшийся рядом Эларан зашептал:

– Давайте ещё раз, милорд. Вы ветер не учли. Он, собака этакая, гуляет сегодня туда-сюда.

– Знаю. – Гай процедил сквозь зубы.

– Давайте ещё одну поставим. В этот раз точно в яблочко!

В ответ мальчишка Стенден получил полный гнева взгляд. Сразу заныло и зачесалось ниже поясницы, где кожа ещё не забыла полчище крапивных жал. Потерев больное место, Эларан поправил колчан со стрелами за спиной и собрался уже идти на другой конец стрельбища, чтобы собрать упавшие, как вдруг был остановлен лордом Стернсом.

– Доставай ещё одну.

Зад мгновенно перестал ныть. Ловкие пальцы пробежали по жёстким перышкам за спиной. Нужно было выбрать самую лучшую, самую гладкую, чтобы рассекала воздух, как корабль – морскую гладь, и застревала ровно посредине мишени, даже если стрелок не слишком меток. Пальцы нашли такую и приготовились вытащить и предьявить хозяину, как фокусник предъявляет ребятишкам белого кролика, выуживая того из чёрной шляпы, но тихий свист прервал эффектное появление королевы всех стрел, и Эларан испуганно заозирался.

Свистели из-за куста.

Прищурившись, Эларан всмотрелся в богатые на листву ветви и увидел знакомый вихор. Довольно хмыкнул и, не сводя взгляда с осматривающего древко лука Стернса, отпрыгнул в сторону.