Губы плотно обхватывали головку, двигаясь по стволу. Во рту не осталось места для манёвров. Язык пытался виртуозно ласкать уздечку, но чем глубже она меня впускала, тем больше он мешал.

Захотелось узнать, сможет ли Сиэна взять его целиком. Я обхватил её голову обеими руками и резко прижал к себе. Член нырнул в узкое горло, вырывая сдавленный стон. С каждым толчком я старался проникнуть в неё глубже, чтобы найти границы дозволенного. Но с Сиэной границ не было. Она позволяла делать с собой всё, что пожелает господин, и не забывала изображать истинную радость от происходящего.

Обычно я чувствовал женскую фальшь, но сейчас всё было по-настоящему, и это возбуждало ещё больше.

Как я ни старался продлить удовольствие, умелый ротик Сиэны довёл меня до пика в считаные секунды.

Яркая вспышка, вершина блаженства и ни одной дурной мысли в голове. Ради таких мгновений я бы трахал её круглосуточно, не жалея сил и денег.

Влажный член медленно выскользнул из напряжённого рта. Волшебство закончилось слишком быстро. Мне оставалось любоваться, как она облизывает припухшие губки и с наслаждением вдыхает воздух свободным горлом.

Мышцы в паху приятно тянули, приходя в себя после оргазма, а сердце в груди так сладостно билось, что хотелось растянуть это мгновение на вечность.

Надо же, такой алмаз пропадал в борделе. Умная, хитрая и бесподобная в любовных утехах. У неё могло быть большое будущее. И если боги будут милостивы, то она сможет покинуть замок относительно целой.

Сиэна стёрла с подбородка струйку слюны и притворилась, что испытывает неловкость от происходящего. Но с члена взгляд не отводила, словно хотела продолжения.

Я осторожно поправил упавшие на покрасневшее лицо пряди и нежно произнёс:

– Ладно. Можешь пока остаться здесь, хитрая девочка. Но из спальни одна не выходи. Тут и без тебя полно умных и коварных жителей.

Стоило выйти из покоев, как мои Тени вернулись, кружа над головой. Пока они были сыты ярким оргазмом и не мешали думать, но скоро опять проголодаются и пожелают новых эмоций.

Я хотел навестить отца, ведь ради него приехал в столицу, но толпа лекарей и стражников не пустила. Ночь была тяжёлой, владыка с трудом заснул. На вопрос о здравии лекари только потупили взгляды. Им нечего ответить, ведь они сами не знали, сколько ещё протянет правитель.

Что ж, тогда самое время навестить совет. Там-то точно должны помнить о старых соглашениях владыки.

Зал совета встретил тишиной и пыльными столбами света. Без владыки тут редко заседали.

За длинным резным столом сидел второй человек в совете – древний, как сам мир – мудрец Эликор.

– Ах, ультар Наймон! Не знал, что вы в столице.

Он сделал вид, что удивлён моему приходу.

– Отец уже составил завещание?

Старик потупил взгляд.

– Я его не видел, уважаемый ультар. Мне жаль, но я ничего не могу вам сказать.

– Не можешь? – Я вздёрнул брови от искреннего удивления. – Твоя кровавая подпись стоит под договором между моей матерью и владыкой. Ты засвидетельствовал его клятву, и ты, как второй человек в совете, наденешь корону на мою голову. И ты не в состоянии сказать, что с завещанием?

Эликор замялся, трепля скрюченными пальцами белую бороду:

– Да… Уговор был… Но Вальтарион всё же старший сын. Он альтир, ему и править.

– Что за вздор! Всё же знают об уговоре!

– Не совсем, – заскрипел старик. – Владыка давно о нём не говорил. А то, о чём не говорят, имеет свойство стираться из памяти.

– Давно? Сколько?

– С тех пор, как вас отправили в Южный замок.

Считай, с рождения. Мать умерла от горячки, когда мне было полгода, и договор потерял силу для владыки. Зря она помогала ему. Зря доверилась. А ведь матушка спасла Скаэлидис и задницу владыки. Именно благодаря её магии выжили и люди, и оборотни.