– Капитан, леди, – представил виконт невысокого человека с пронзительным взглядом. – Если меня нет рядом, можете смело обращаться к нему.

– Как к вам обращаться, милорд? – спросила я, присев в книксене.

Капитан изумленно посмотрел на меня, потом на виконта и проговорил:

– Какой же я лорд, миледи… А обращаться можно запросто – капитан, или Сэм. Это уж как вам удобней.

Голос его звучал хрипло, отрывисто, словно не привык говорить длинными фразами.

– К капитану на корабле принято обращаться "капитан", – процедил виконт, и стал представлять остальную команду.

Боцман, штурман, марсовые и ноковые матросы, юнга – лица моряков слились в одно, просоленное, опаленное солнцем, изборожденное преждевременными морщинами. Я хлопала ресницами, бормоча что-то, приседая в книксене перед каждым, что делало мину виконта все более кислой, а на суровых лицах моряков вызывало довольные улыбки. Один матрос улыбался так старательно, что сверху и снизу рта открылись бледные, как у покойника, десны.

– Какой жуткий, – прошептала я.

Виконт покосился на матроса и произнес:

– Эльм? Нет, миледи. Эльм не жуткий. Он очень добрый малый. Честно сказать, не понимаю, как угодил в матросы. Но команда его любит.

На меня смотрели, как на диковинную зверушку, редкую и дорогую, которую запрещено трогать или кормить, а можно только смотреть. За полными любопытства взглядами читалось сочувствие, меня жалели настолько неприкрыто, что в глазах предательски защипало. Я старалась идти быстро, но зачем-то продолжала приседать перед каждым в книксене. От осознания, что все происходит на самом деле, перед глазами повисла пелена, желудок сжало, а к горлу подступил ком. Наверно, я покачнулась, потому что чья-то твердая рука осторожно, но решительно придержала меня за локоть.

– Я покажу вам вашу каюту, миледи, – сказал виконт и потянул меня за собой.

Не сбавляя шаг, он отдал распоряжение о моем багаже, и еще несколько непонятных распоряжений.

Зрение вернулось в норму, лишь, когда под ногами закачалась палуба.

– Сюда, миледи, – сказал виконт, увлекая меня к деревянной лестнице с толстыми, размером с бревно, перилами.

– Вы обещали, что у меня будет отдельная каюта, – робко пробормотала я, останавливаясь. – Куда даже вам нет ходу без моего приглашения. Не помню, чтобы приглашала вас.

– Вы желаете искать каюту сами?

Виконт говорил спокойным тоном, но я уже научилась различать, когда он злится по играющим на щеках желвакам и чуть приподнятой брови.

– Нет, но… – начала я, но виконт меня оборвал.

– В таком случае, сделайте милость и позвольте проводить вас в каюту, – сказал он резко. – У меня, поверьте, есть дела, помимо вашего размещения.

Он снова повлек меня вперед, но я решительно высвободила руку.

– Какие у вас могут быть дела? – спросила я. – Если ваша главная задача доставить меня вашему… сюзерену.

Виконт замер, задумчиво оглядел меня с головы до ног. Не смотря на закрытый плащ, показалось, что стою перед ним в откровенном наряде, о каких рассказывала Бенара.

Ми пальцы сжались на плотной ткани юбки. Когда взгляд его холодных, как льдины глаз, снова поднялся к моему лицу, я закусила губу.

– Вот, значит, как, – процедил виконт. – Вы настаиваете на том, чтобы полностью владеть мной?

Я охнула, а он насмешливо хмыкнул и уточнил:

– Моим временем.

Я захлопала ресницами и набрала воздух, готовая поклясться, что имела ввиду совсем не то, что могло показаться, но виконт не дал заговорить и продолжил коварным тоном:

– Вы только что утверждали, что не приглашали меня. А что это сейчас было, как не самое любезное из всех приглашений, что мне довелось слышать в жизни.