Диле не осталось ничего другого, как сделать пару шагов и наступить на драгоценный ковер. Пока девушка шла, буквально, на голос, она уловила только мужские ароматы. Ни одной цветочной ноты, только мощные аккорды гаваяковой древесины, апельсина, черного перца и капельки розмарина.

Не поднимая головы, Дила осторожно огляделась и увидела пару дорогих мужских туфель слева от себя, справа – еще две пары не менее роскошной обуви. Девушка искренне надеялась, что где-нибудь в углу сидит женщина, которая по какой-то причине не воспользовалась духами. Но надежды ее рухнули: ни одной дамы в гостиной не было.

Вдобавок ко всему входная дверь позади Дилы чуть слышно прошелестела и в гостиной появилась еще одна пара мужских ботинок, а вслед за тем и поразительный, ни на что не похожий аромат. Девушка очень хотела поднять голову и увидеть источник невероятного запаха, но вспомнила, что она тут по иной причине, гораздо более неприятной и странной.

– Документы уже в пути. Прокурор оповещен. Он позвонит тебе, ага. – Это был голос обладателя волшебного запаха.

«Аромат» прошел мимо Дилы, и его ботинки исчезли из поля ее зрения.

– Подойди ближе. – Снова властный голос пожилого человека.

Дила сделала еще несколько шагов по мягкому ковру, увидела трость, а поверх набалдашника – руки. В другой ситуации она обязательно принялась бы разглядывать трость: гравировка на ней казалась очень знакомой.

Пока девушка потакала своему любопытству, одна из рук дрогнула и поднялась. Дила чуть склонившись, приняла ладонь аги, поцеловала, прижалась на краткий миг лбом, а потом отпустила*.

– Присядь.

Дила не хотела, надеясь на то, что визит этот будет кратким, и ее отпустят домой. Но сесть пришлось, ей попросту не оставили выбора: «Ботинки» слева от нее поднялись из кресла, видимо, уступая его гостье.

В тот миг Дила мысленно поблагодарила свою драгоценную бабулю Асие, которая с детства учила ее держать спину ровно, голову низко, а рот закрытым. Причем, делать так в любой непонятной ситуации и особенно тогда, когда готовишься говорить глупое и нелепое.

Следом за бабулей Дила поблагодарила Милосердного* за то, что она все еще жива. Впрочем, у нее были претензии к охраннику у ворот! Даже если он человек этих самых Бояджи, это никак не давало ему права хватать ее за руки, отнимать паспорт и запирать в тесной комнатушке.

– Кто ты? – Голос «Трости» прозвучал сурово.

Дила нервно сглотнула и задумалась. Сказать, что она человек? Хомо сапиенс? Или снова назвать свое имя?

– Дила Киванч, – девушка решила, что нужно говорить чуть громче на тот случай, если ага плохо слышит.

– Я не глухой. Кто ты? Откуда знаешь Бурака? Кто твои родители?

Пришлось сложить руки на коленях и попытаться не слишком психовать: Дила уже догадалась, что встреча затянется.

– Я Дила Киванч, – еще раз повторила девушка. – Бурака я не знаю, впервые увидела его утром у рынка. Мой отец владел частной клиникой в Текирдаге*, а мама преподавала биологию в городском университете, – Дила чуть сдвинула брови, пытаясь сообразить, на все ли вопросы аги она ответила, а потом добавила: – Имя моего отца Эмир Киванч, маму звали Неджмие.

– Сирота, – «Трость» утверждал. – Как ты оказалась рядом с Бураком?

Дила вздохнула. Она уже рассказывала все это охраннику у ворот, когда пыталась забрать обратно свой паспорт и телефон.

– Я вышла с рынка, – Дила изучала свои руки. – Когда свернула в проулок, ко мне под ноги упал человек. Весь в крови и… Мне показалось, что он умирает, поэтому я вызвала скорую помощь. Потом он очнулся и попросил передать папку Осману Бояджи или отнести ее в полицейский участок. Сказал, что от этого зависят жизни многих людей. Он очень просил, и я не смогла отказать. Потом назвал мне этот адрес и потерял сознание. Скорая помощь приехала очень быстро, его забрали, а я пришла сюда, – закончив говорить, Дила снова тяжело вздохнула.