Ее глаза наполняются слезами. Она сжимает пальцами переносицу и запрокидывает голову. Терпеливо жду. Жаль, не запасся платками. Может, предложить ей полотенце из ванной комнаты?

- Вы обманщик, сэр, - произносит Алесси сухо. – Я вам поверила…

Ее слова неожиданно больно ранят самолюбие. Я – обманщик? После того, как она меня обманула?

- От обманщицы слышу, - резко отвечаю я. – Может, запишем ничью?

Алесси закрывает лицо руками.

- Все подумают, что я испугалась…

- Что? Все?

- Там, внизу, в клубе… Они делают ставки, испугаюсь я или нет, - всхлипывает она.

Алла еще и болтушка? Уволю! К чертовой матери…

- Тебя это волнует? Я скажу им правду.

- Никто не поверит. – Слезы все же катятся из глаз, и Алесси сердито стирает их ладонью. – Они решат, что вы меня пожалели.

Честное слово, не знаю, свирепеть или ржать. Понятно, что Алесси еще неопытная девочка, но ее выводы совершенно… очаровательны.

- Я тебя пожалел, - подтверждаю я серьезно. – Ты не готова к публичной сессии.

- Почему? – вскидывается она. – Я же пришла. Сама, без принуждения.

- Да, ты отчаянная, - признаю я. – Но этого мало. Для того чтобы принять публичную сессию, а наказание особенно, ты должна мне доверять. И я тебе – тоже. Даже если ты сейчас скажешь, что готова доверить мне жизнь, я отвечу, что не готов принять на себя ответственность. Я ничего о тебе не знаю. Ты сама о себе ничего не знаешь. У тебя не было ни одной сессии. Ты даже с мужчиной не была, с чего ты решила, что ванильный секс тебе не подходит?

Алесси слушает меня, закусив губу. Из ее глаз капают слезы, и она почти не моргает. Не знаю почему, но мне становится ее жаль. Как будто я отнял конфету у ребенка. Но не в моих правилах связываться с наивными девочками. Кто-нибудь другой подойдет ей лучше, чем я.

- Если хочешь, я дам рекомендацию в приличный ресторан, - предлагаю я. – В конце концов, ты права, сводить с тобой счеты было… неправильно. Если сможешь совмещать с учебой, то зарабатывать будешь больше.

Алесси порывисто встает, одергивает платье.

- Нет, спасибо. – Ее голос срывается, но звучит решительно. – Я могу идти?

- Я провожу. Ты хочешь вернуться в зал? Я могу объявить всем о своем решении.

- Разве вас это волнует? – возражает она. И повторяет: - Нет, спасибо. Я найду выход.

Что ж, убегать она умеет. Я прекрасно понимаю, что она обижена, но у меня нет ни малейшего желания нянчиться с неопытной девчонкой.

- Всего доброго, Алесси.

Она уходит, лишь кивнув на прощание.

После ее ухода остается… пустота. Я задумчиво верчу в руке пачку, достаю сигатеру, разминаю пальцами – и возвращаю на место. Мне немного неловко: кажется, Алесси не обманула. Она действительно влюбилась? Ведь плакала же, а от рекомендации отказалась. Глупая, но гордая.

Вспоминаю, как она стояла на коленях во время неудавшейся сессии. Мне нравилось ее поведение, в нем чувствовалась искренность, не желание получить что-то для себя, а желание дать мне то, в чем я нуждаюсь. Со временем я научился различать и такие нюансы.

Меня раздражает, что Алесси заняла все мои мысли, но она забавная. Встряхнула, заставила почувствовать себя живым. Жаль, что она ничего не умеет, но с опытом придет и цинизм.

Спускаюсь в зал, убеждая себя, что нельзя пить в одиночестве. Ерунда все это, я хочу знать, что с Алесси – ушла она или осталась в клубе. Здороваюсь со знакомыми, но не останавливаюсь, чтобы поговорить. Многие бросают на меня любопытные взгляды, а я верчу головой в поисках Алесси, однако ее нигде не видно.

Сажусь за барную стойку и заказываю коньяк.