Сунув ножницы в карман и заплетая по дороге свои чуднЫе волосы в косу, я вышла из гардеробной. Все сидели так же, как и до этого, даже не разговаривая друг с другом. Думается мне, они все уже успели обговорить и наораться, пока я была в отключке.

Я положила инструмент на столик между креслами Вольтера и Вильгельма, спокойно прошла до кровати, держа заплетенную косу в зубах, открыла ящик прикроватной тумбочки и взяла оттуда ленту, чтобы завязать удивительно сильно выросшую косу. Смотрелась она, конечно, красиво, пусть синие прядки немного выбивались из образа. Кому, правда, не понравится коса до поясницы, еще и туго заплетенная? Даже мне понравилось, хоть я и знала, как с этим предстоит мыть голову и расчесываться. Надо было все-таки отрезать их, пока ножницы были в руках. Сейчас же папочка явно не даст этого сделать.

- Что произошло? – все-таки спросила я, смотря на бабулю, которая явно "Жаждала" все мне рассказать.

Женщина улыбнулась, посмотрела на мужчин, разглядывающих меня так, словно никогда не видели, и положила руки на колени. Жест этот всегда казался мне смиренным, однако эти эмоции с бабулей сейчас просто не вязались, потому я нахмурилась, осознав, что мне сейчас или будут лгать, или... она что-то натворила. Словно в ответ на мои мысли в кабинете раздался тяжелый вздох, и женщина произнесла:

- Ты прошла обряд превращения… в висталку.

Я взглянула на нее как на умалишённую и, хотела было уже переспросить, как меня перебил отец:

- Точнее, твоя милая "Бабуля" принудительно его провела.

Взгляд бабушки можно было описать словами "Умри, и побыстрее", обращёнными к отцу. По ней было видно, что она еле сдерживается, но из последних сил контролирует себя. Еще раз шумно выдохнув, она качнула головой вперед, соглашаясь со своими мыслями.

- Да, я несколько... поспешила. Однако, если бы ты защищал свою дочь так, как следует, ничего бы не произошло! - на последних словах она закричала и повернулась всем корпусом в сторону папы.

Меня её ответ не устроил, тем более что из их общих слов не было понятно абсолютно ничего, потому я обратилась к свободному Вольтеру, который, судя по всему, не планировал лезть в ссору.

- Висталкой можно стать?

Мужчина взглянул на меня чёрными, неожиданно хищно блеснувшими глазами и улыбнулся. Родственники тоже замолчали, переводя взгляд с меня на Лорда. А я ждала ответа, пусть и не от него.

- Нет. Род твоей матери несёт в себе этот ген. У кого-то он лишь передаёт информацию, а у кого-то, вроде тебя, просыпается, - произнес Феликс, все так же наблюдая за мной.

Отслеживал ли он мою реакцию или же просто наблюдал - было не понято, однако смутить меня было сложно, даже ему. Тем более после того, что со мной случилось.

- Что значит "Принудительно провела превращение"? - в очередной раз спросила я, обрадованная тем, что мне наконец отвечают.

Пускай от этой информации и появляются подозрения.

- Помнишь ту песню, которую Леди Актиния пела на балу? - задал вопрос отец, и, дождавшись, когда я кивну, продолжил, - каким-то немыслимым образом она активировала в тебе этот ген. Проблема в том, что должна она была это сделать намного позже! Или не должна была вообще!

Они с бабулей переглянулись, послали друг другу флюиды зла и демонстративно отвернулись. Вольтер в этот момент улыбнулся мне и произнес низким вкрадчивым голосом, словно говорил совсем не то, что я слышала:

- По правилам тебя нельзя было трогать до того момента, пока ты не родишь ребёнка. У женщины, уже пережившей состояние болевого шока, вероятность выжить больше.