Кроме них в особняке жила лишь одна служанка по имени Агнес, выполнявшая всю работу по дому. Мисс Фернивал, миссис Старк, трое слуг и мы с малышкой мисс Розамунд составляли все население огромного особняка. Не перестаю вспоминать мою дорогую малышку и часто думаю, как все они жили и что делали до ее появления: теперь мир сосредоточился на ней. Девочка заполнила собой все пространство от кухни до гостиной. Суровая печальная мисс Фернивал и холодная миссис Старк радовались, когда она весело бегала по просторным комнатам и щебетала словно птичка. Не сомневаюсь, что обе скучали, когда птичка улетала в кухню, однако гордость не позволяла им попросить ее остаться. Вкус девочки немного удивлял чопорных дам, однако, как однажды язвительно заметила миссис Старк, учитывая происхождение ее отца, этого следовало ожидать.

Огромный пустынный дом служил для мисс Розамунд неизведанным миром. Девочка любила совершать дальние экспедиции, в которых я неизменно ее сопровождала. Мы исследовали весь особняк, кроме восточного крыла, дверь в которое всегда оставалась запертой, так что нам не приходило в голову туда заглянуть. А вот в западной и северной частях дома обнаружилось множество приятных комнат, наполненных удивительными для нас вещами. Впрочем, тем, кто видел больше нашего, они могли бы показаться обычными. Окна здесь пропускали мало света из-за разросшихся деревьев и захватившего все внешнее пространство стен плюща, однако зеленый полумрак не мешал нам рассмотреть древние китайские вазы, резные шкатулки из слоновой кости, огромные тяжеловесные книги и, самое главное, старинные картины!

Помню, как однажды милая крошка уговорила Дороти пойти с нами и рассказать, кто изображен на картинах, ибо все это были портреты членов семьи милорда. Правда, добрая женщина не смогла назвать имя каждого из благородных героев и героинь. Миновав анфиладу, мы попали в старинную парадную гостиную над холлом и увидели портрет мисс Фернивал, точнее, мисс Грейс, как ее звали в то время, ведь она росла младшей из сестер[10]. До чего же она была красива! С гордо поднятой головой, презрительным взглядом и в недоумении вскинутыми бровями, она как будто удивлялась, как вообще у кого-то хватило дерзости ее рассматривать. На губах ее застыла холодная улыбка. Такого наряда я прежде никогда не видела, но в годы ее молодости этот фасон соответствовал моде: украшенная пышным плюмажем из перьев шляпа из какого-то мягкого белого материала спускалась почти до бровей, а платье из голубого атласа спереди открывалось, демонстрируя белый стеганый корсаж.

– Подумать только! – воскликнула я, вдоволь насмотревшись. – Конечно, говорят, что плоть – это трава[11]. Но кто бы, глядя на мисс Фернивал, смог предположить, что когда-то она была такой красавицей?

– Да, – ответила Дороти. – С возрастом люди меняются к худшему. Но если отец нашего господина говорил правду, то мисс Фернивал – старшая сестра – была еще красивее, чем мисс Грейс. Где-то здесь есть ее портрет. Но если я вам его покажу, то никому, даже Джеймсу, не говорите, что видели. Думаете, маленькая леди сможет удержать язык за зубами?

В этом я вовсе не была уверена, потому что мисс Розамунд отличалась открытым, общительным нравом, а потому затеяла с ней игру в прятки и, пока веселая крошка пряталась, помогла Дороти перевернуть стоявшую лицом к стене, а не висевшую, как все другие, большую тяжелую картину. Поверьте на слово, изображенная на ней молодая леди действительно превосходила красотой мисс Грейс. Думаю, что и гордым презрением тоже, хотя об этом можно поспорить. Я могла бы рассматривать портрет и час, и два, однако, словно испугавшись содеянного, добрая женщина тут же повернула его обратно к стене и велела мне бежать за мисс Розамунд, потому что в доме существовали такие уголки, где ребенку бывать не стоило. Я была храброй жизнерадостной девушкой и любила прятки, как любят все деревенские дети, а потому не приняла предупреждения всерьез, но все-таки поспешила на поиски своей любимицы.