Расстались они вполне спокойно, хотя Елена таки сунула Николаю в карман свою визитную карточку с адресом и что удивительнее с телефоном, поскольку даже в Москве, телефонных абонентов было всего двадцать тысяч, а новые станции только строились. Соответственно и подключение к телефонному узлу стоило довольно дорого.

Столица Империи встречала их ярким солнцем и разноголосым гомоном огромного аэропорта Тушино. Спустившись на элеваторе вниз, путешественники сразу же попали в окружение распорядителей таксомоторов, и через несколько минут, просторный Альбатрос Русско-Балтийского завода уже вёз их в город. Номер в гостинице был заказан предусмотрительным Александром ещё с борта «Жар-Птицы» так что в гостинице Московский Двор их сразу же разместили в просторном пятикомнатном номере с видом на Кремль.

Николай, который до этого был в Москве лишь в детском возрасте, много и с удовольствием гулял по городу, посещая музеи и выставки, которыми всегда славилась столица, а Александр занятый своими делами предоставил своему воспитаннику полную свободу действий, тем более что забот у него самого хватало. И встречи с ветеранами Третьей Отдельной Ордена Кондрата Булавина Бригады особого назначения Генерального Штаба, и оформление бумаг на помощь ветеранам, проживавшим на землях Войска Донского, и многое другое.

Не отставал от воспитанника лишь Като, требовавший ежедневных занятий в арендованном помещении Российского Атлетического Общества.

Но напрыгавшись в зале, Николай неизменно находил в себе силы, чтобы ещё пять – шесть часов побродить по городу впитывая дух и ритм огромного города.

В один из таких вояжей он и познакомился с группой молодых людей, устроивших пикник прямо на траве на Воробьёвых горах. Отсюда открывался роскошный вид на вечернюю Москву и окрестности и именно здесь Николай решил присесть отдохнуть. Кликнув разносчика, он взял пару пирожков с зайчатиной, бутылку Нарзана, и принялся всё это неторопливо употреблять, любуясь панорамой города.

Небольшая компания из трёх девушек, в ярких платьях, и трёх юношей в лёгких летних костюмах, шумно отмечала какое-то событие, когда к ним подошли четверо небрежно одетых парней, с явным желанием завязать ссору.

Скандала в такой чудный вечер совершенно не хотелось, и потому Николай со вздохом отложил бутылку в сторону и громко произнёс.

– Молодые люди! Нет не вы, а вот вы. Да, вы. Подойдите пожалуйста.

Когда от группы люмпенов отделилась парочка и вихляющей походкой подошла к скамейке на которой сидел Николай, в нос шибанула смесь из перегара и немытого тела.

– Чо хотел фраерок? – Старший из парочки – молодой человек лет двадцати пяти с осунувшимся от алкоголя лицом, картинным жестом поправил кепку, и демонстративно сунул руку в карман.

– Я думаю вам следует удалиться. Быстро и не оглядываясь. – Николай спокойно контролировал все движения гопников[15]

– А то что? – Старший шагнул вперёд и в руке его появился нож с узким прямым лезвием. – Давай-ка лучше свой лопатник, и дуй отсюда. А то курочек мы нашли, а вот рубликов не хватает.

Короткий удар ногой по руке, и нож, свечкой взмыл в небо, а Николай, не давая ни мгновения опомнится, нанёс ещё два точных и сильных удара, после чего оба грабителя улеглись на траву, и тихо, едва слышно заскулили от боли.

С тихим шелестом в траву приземлился нож, и аккуратно подобрав его за лезвие, Николай метнул в дерево, а потом неторопливо пошёл к компании, где уже набирал обороты скандал.

– И чего вам неймётся? – Николай, не вступая в перебранку, одним движением толкнул головы гопников навстречу друг другу, и с глухим бильярдным звуком они столкнулись.