– Как все сложно, – сказала Эллен. – Так у меня эта фаза? Поэтому нам нужно было где-то спрятаться?

– Да, чтобы тебя не почувствовали. Мне девятнадцать, у меня она уже давно закончилась, а вот у тебя только началась. Хм, тебе ведь шестнадцать?

– Да, а что за «хм»?

– Ну-у-у, – протянул Дима и широко улыбнулся, – все эти твои истерики, взгляды, убивающие наповал, и кулачки, готовые расквасить нос… это не ты, а энергия.

– Что?

Это вполне объясняло, как обычно спокойная и добрая Эллен за последние недели превратилась в бешеную истеричку, готовую рвать в клочья всех обидчиков, включая родного отца.

– Это нормально. Не бойся. У нас полдома таких психов. К счастью, наши чувствующие с ними быстро справляются. И с тобой справятся. – Дима заулыбался.

– По-твоему, это смешно?

– Забавно. – Он рассмеялся.

– Прекрати! – взорвалась Эллен и стукнула его в грудь.

Дима тут же изменился в лице и перестал хохотать.

– Вот видишь. Прости, я специально, чтобы ты поняла.

– Что поняла?!

– Насколько глупо поддаваться скачкам энергии. Просто скажи «стоп».

– По-твоему, я игрушка, которую можно завести, когда скучно?!

– Просто остановись, – спокойно сказал Дима.

– Я не могу, ты меня разозлил! Зачем нужно было насмехаться надо мной? Сам-то когда-нибудь останавливался?

– Боже! – Дима закатил глаза. – Все, тормози. Ты правда готова меня убить только потому, что я посмеялся? – Он вопросительно развел руками. – Или остановись, или мы снова примем совместный душ.

Это мгновенно остудило пыл Эллен. Она вспомнила, как Дима обнимал ее в ванной, и покраснела.

– Вот видишь, не так сложно, если боишься намокнуть. Вода – лучшее успокоительное.

Эллен застыла, услышав слова, которые всегда твердила мама.

– Вода? – растерянно спросила она.

– Странно, да? Мы черпаем энергию из воды. Она – наш верный друг и помощник: усмирить, восстановить силы, спрятаться от воздействия других сенсеров… Сама природа позаботилась о том, чтобы у нас всегда был доступный источник.

– Дождь, – шепнула Эллен.

– Да, и дождь тоже. Любимая погода сенсеров.

Эллен спустила ноги с кровати и села спиной к Диме.

– Мама очень любила дождь, – тихо сказала она, глядя в окно.

Дима вздохнул.

– Ну, теперь ты точно знаешь, что она была сенсером. И это хорошо. Так у твоего отца больше шансов спастись, потому что элитовцы со скрывающимися сенсерами долго не церемонятся.

Эллен спрятала лицо в ладонях.

– Подожди! – Она резко обернулась. – Ты сказал, что первенец всегда наследует этот ген? – Парень кивнул. – Значит, мамин старший брат – тоже сенсер?

– Ну, если он у нее есть, то да.

– О, нет. Мама никогда с ним не ладила и даже близко к дому не подпускала. Мы даже из Питера переехали сюда.

– Эллен, в Питере логово «Элиты», там от нее негде спрятаться.

– Значит, он работает на них, поэтому мама его не любила.

– Возможно, но кое-что не сходится, – задумчиво произнес Дима. – Если он элитовец, за тобой не охотились бы: ты была бы в списке.

– А если он скрывал наше существование? Такое возможно?

– Вот это более вероятно. Но был большой выброс, и тебя все равно засекли, – предположил Дима.

– Если дядя за них, но все время прикрывал нас, то он поможет папе!

– Эллен…

– Он же может попросить, чтобы его не трогали. Давай позвоним ему! Скажем, что меня пытались поймать…

– Эллен! Мы не знаем точно!

– Опять ты за свое! Всего один звонок! Можно позвонить из холла перед отъездом, чтобы нас…

– Нет! – заорал Дима. – Ты не знаешь, можно ли ему доверять.

Только появилась надежда хоть что-то сделать для папы, как Дима перечеркнул ее своим «нет».