Смысл? Не поймёт, как пить дать.

И бывшая любовница не подкачала.

- Разумеется! Только то, без чего не обойтись – царственно согласилась она, приняв его высказывание за чистую монету. – Ты ведь оставишь мне безлимитку? А то я без половины вещей…

Вздохнув, он только руками развёл.

- Оставлю, - ответил.

Не уточнив, что лимит уже установлен. И что Инга ни одной карты на руки не получит – финансами будет распоряжаться Виталий.

Карташова переступила с ноги на ногу, и Новожилов выбросил любовницу из головы.

Да…

У бабы ребёнок, едут они не на отдых, а в повседневную жизнь – и она уложилась всего в один чемодан?! Мистика…

«Или банальная бедность, - он вспомнил про подработку. – Она же бьётся, как рыба об лёд, пытаясь свести концы с концами! Наверняка у самой тряпок раз-два и обчёлся, все средства уходят на девочку и… жильё».

- Отнесу вещи, а ты проверь ещё раз квартиру, - буркнул он, подхватывая поклажу. – Потом запри дверь и спускайся вниз. С соседкой договорилась?

- Да, она заберёт Алису. Стой! Котика я понесу сама, а то он нервничает.

Словно в подтверждение её слов переноска заходила ходуном и издала горестное «мау!»

«Чёрт, ещё и этот, - фыркнул про себя Иван. – Лучше б собаку завела, с ней хоть пообщаться можно, а коты просто бесполезные комки шерсти. Надеюсь, этот на самом деле умеет вести себя прилично, в противном случае отправится жить в подвал!»

Ещё через десять минут вещи очутились багажнике, а оба пассажира – возмущённо мяукающий и красноречиво молчащий – заняли места на заднем сидении.

* эта поговорка обозначает человека малоимущего, практически нищего.

9. Глава 8

Машина тронулась, и пять минут они ехали в тишине. Даже кошак замолчал – то ли его сразу укачало, то ли он переводил дух перед новой арией.

Но стоило автомобилю вырулить на проспект, как не выдержал уже Новожилов.

- Надежда, я должен сделать тебе замечание. Даже не замечание, а выговор за неподобающее поведение.

- В каком смысле? – буркнула невеста. – Вроде, я ничего такого себе не позволяла – выполняю ва… твои приказы, молчу.

- Шарахаюсь, стоит тебе ко мне приблизиться, - как бы за неё договорил Иван.
А потом продолжил уже от себя:
Как ты думаешь, что скажут люди, если заметят, что ты меня избегаешь? Разве это нормально и не вызовет вопросов?

- Я, как ты говоришь, шарахаюсь только наедине. К чему нам изображать семью, если нас никто не видит? – парировала Карташова. – Изначально ты говорил, что мы играем этот спектакль для французов.

- Мау! – поддержал её очнувшийся кот.

- Для де Бриона, верно. Но ты можешь гарантировать, что у него нет в России своих людей? Что он не прикажет им понаблюдать за нашей жизнью? Не факт, конечно, но такая вероятность существует. Герцог помешан на семейных ценностях, на детях и прочем антиквариате. Потом, мы были не одни, с нами в комнате присутствовал юрист.

- Он в курсе природы наших отношений. Зачем при нём играть? Что до герцога… Сомневаюсь, что ему нечем заняться, кроме как копаться в твоём белье.

- В любом случае, ты не должна оглядываться – видит нас кто-то или нет, знает этот кто-то он о формальности брака или нет. Веди себя естественно! В глазах общества ты моя супруга, у нас ребёнок. Некоторое время к нам будет приковано всеобщее внимание – малейшая оплошность, и нас раскроют. Постоянно об этом помни и вести себя соответственно.

- И когда мы наедине?

- Да, наедине тоже! Ты должна смотреть на меня, как на любимого мужчину, а ты смотришь так, словно я твой палач.

- Мне кажется, ты нагнетаешь, - фыркнула Надя. – Я вообще на тебя не смотрю.