Я шла до работы и размышляла о своем последнем разе. Нет, не так, совсем не хочется, чтобы тот неудачный раз был самым последним в моей жизни. Внезапно меня кто-то окликнул, вырывая из мыслей. Причем голос показался довольно знакомым. Обернулась и увидела, собственно, того, кого видеть-то совсем и не хотелось. В последнюю нашу встречу мы наговорили друг другу много, очень много неприятных слов. И я, кажется, тогда была в ударе, сыпля на его голову голые факты о его бесхребетной личности, когда он посмел задеть мое самолюбие этим его «Да ты бревно». Я, может быть, и бревно, что совсем не факт, но бревно с чувствами! И эти чувства иногда толкают меня на нехорошие поступки. Поэтому надо делать ноги, а то вот вспомнила, и хочется ему опять все высказать.

– Алла, да постой же ты!

***

Резко развернулась, чтобы уйти от крепкого захвата, и как-то совсем не ожидала, что моя сумочка прилетит прямо в пустую голову бывшего.

– Ой!

А нет, не ой, так ему и надо! Сотрясать-то все равно там нечего. Разве умный человек будет говорить своей любимой, ну это по его словам, что она в постели бревно? Ну и что, что в тот момент я сказала, что мы расстаемся. Зачем же топтать грязными ботинками мою самооценку?! Я, если что, тоже умею, причем получше некоторых это делать. О чем он и узнал в ту же самую секунду, когда посмел раскрыть свою помойку.

– За что? – взвыл и схватился за ушибленную голову.

– Да за все «хорошее», – огрызнулась, потирая локоть. Наверняка синяки теперь останутся. – Что тебе еще нужно от такого бревна, как я?

– Я вообще-то поговорить хотел и извиниться, – насупился, поняв, что ему тут совсем не рады.

«Неужели совесть спать спокойно не дает?»– подумала про себя, сощурив глаза.

Но я совсем не ожидала того, что около меня припаркуется машина, и из опущенного стекла покажется знакомая голова.

– Что это вы тут делаете? – выкрикнул нам Виктор, а на его губах играла легкая улыбка. Точнее сказать, саркастичная.

– Да вот, вашу мать, тут домогаются. Отбиваюсь, как могу. А ты, муж еще называешься, мог бы и помочь.

– Муж? – как-то невнятно крякнул Алеша, ошарашенный такой новостью.

Расправила плечи, подобралась вся, выпятила грудь вперед. Подбородок повыше задрала.

– Муж, а что такого? Или бревна у нас замуж не выходят?

Тут уже крякнул Виктор, явно осознавая, что один еще не наступивший вечер как-то незримо расширился.

– Мама, так его. Так, – с заднего сидения показались девчонки.

У бывшего точняк случился, как его там, разрыв шаблонов.

– Мама?

– Мама-мама, – поддакнула и закивала важно для пущей убедительности.

– Но как так быстро? – Этот дурень начал что-то судорожно считать на пальцах, если выражаться фигурально. – Мои?

Ох ты ж ё! Хотелось сделать фейспалм от таких тупых выводов. Ну вот как можно было к этому прийти? Я шатенка, он вообще рыжий, не только цветом волос, а вообще по жизни, ага. Девочки блондинки, да еще и кудрявые слегка. Так что я совсем не вижу связи. Хотя Леша никогда не отличался особой сообразительностью. Что с него взять, как был дуб дубом, так и остался, даже несколько лет спустя.

– Мои, – совсем уже не дружелюбно рыкнул Витюша. Ох, как же он был хорош в данный момент. Просто жуть, даже я со своими стальными нервами впечатлилась, не то что бывший, который, вжав голову в плечи, стал пятиться, когда «отец года» вышел из машины, подпер ее задом и уставился на Алешу, скрестив руки на груди. Даже рукава пальто натянулись так, что стали видны рельефы бицепсов.

«А он ничего такой, кстати, фактурный», – заметила я про себя, заглядевшись на названного мужа. Не то что бывший, дрищ дрищом. Что я в нем только нашла? Хотя что-что, мои родители дружат с его, династические отношения и все такое. Но пошел он далеко и надолго, если базар не умеет фильтровать, чудак на букву «м».