– То есть такой я, по-твоему, человек, Аврелия?

– А не такой? Еще скажи, что жениться на мне собрался? – посмеиваюсь.

– Может, и собрался, – улыбается Ярослав, бесстыже шаря взглядом по моему лицу. – Почему нет? Мы бы неплохо смотрелись вместе.

– Смешно, – киваю я. – Димке такое на ляпни, Яр. Я серьезно. Ты видишь, как он на тебя смотрит? Как на божество. Ты для него пример подражания и оставайся, пожалуйста, правильным примером.

Ремизов хмыкает.

Я выныриваю у него из-под руки и принимаюсь разливать чай по кружкам, все еще каждой клеточкой ощущая на себе чужой взгляд. Это нервирует, вышибает из колеи и заставляет каждое действие совершать запредельно плавно, чтобы ненароком не налить кипятка вместо кружки себе в карман. С меня станется.

Закончив с чаем, нарезаю торт. Разворачиваюсь, чтобы поставить тарелки на обеденный стол, когда слышу потрясающе самоуверенное:

– Я отвезу Димку.

– Что?

– Поедем вместе на моей машине.

– С чего бы это? Зачем?

– Закинем парня на тренировку и где-нибудь посидим. Там рядом с ледовой ареной есть неплохой паназиатский ресторан. Пообедаем и поговорим.

– Яр, слушай…

– О чем вы поговорите? – появляется на кухне Димка, выскакивая из-за угла неожиданно, как тот самый чертик из табакерки. – Вы мою маму на свидание поведете?

– Дима, – шикаю.

– Что? Это здоровое любопытство, ма, – скалится парень.

– Нет, это нездоровое пихание своего носа во взрослые разговоры. Давай за стол.

– Никуда я его не пихаю, и я тоже уже взрослый. Вообще-то мне тринадцать, если ты забыла, – бурчит сын. – А про свидание вы все-таки подумайте, Ярослав. Мама у меня полностью свободна. И сегодня, и завтра, и в любой другой день.

– Дмитрий! – охаю я, легонько приезжая сыну кухонным полотенцем по попе. – Ну-ка, прекрати немедленно!

Димка хохочет, плюхаясь на стул. Ярослав улыбается, стреляя в меня глазами. Я краснею, как красный сигнал светофора! Предупреждаю грозно:

– Никаких свиданий. Поняли, оба?

Нет, по правде говоря, от мысли о свидании с Ярославом в груди что-то щелкнуло, а в сердечке треснуло. Я вечность не была на свидании с мужчиной. А с таким, как Ремизов – ни-ког-да. Но с моей стороны было бы опрометчиво и глупо в свете произошедшего сегодня нафантазировать себе всякого прекрасного, потому что потом меня неминуемо ждало бы разбитое сердце и сломанные розовые очки. Спасибо, увольте.

Мужчины молча переглядываются.

– Ну-ну, – лыбится Димка. И вместо того, чтобы мягко поставить его на место, Ремизов берет и… подмигивает ему!

Они знают друг друга считанные минуты и уже спелись! Зараза…

10. Глава 10

Аврелия

Разумеется, Димка пришел в восторг от идеи Ярослава подвезти его на тренировку. Хоть виду и не подал. Всю дорогу до ледовой арены я молчала, а мужчины трещали о своем – мужском, то бишь о хоккее. Оба оперировали мало понятными мне терминами и обсуждали плохо известных мне личностей. Но одно я поняла точно: удивительно, как быстро могут найти общий язык два разных поколения, которых объединяет одно общее дело.

Однако, несмотря на переполняющую моего ребенка радость от знакомства со своим кумиром, выскакивая из машины, Димка все равно задвинул напоследок милое:

– Просто предупреждаю: маму мою обижать нельзя, даже такому крутому чуваку, как ты.

– Понял, – кивнул ему Яр с улыбкой, – принял. Удачи на тренировке, спортсмен.

– Ага, пасиб. Пока, ма.

– До вечера, сынок.

Дождавшись, когда Димка зайдет на арену, Яр давит по газам, увозя нас в сторону того самого паназиатского ресторана, о котором говорил.

Место здесь и правда неплохое. Я бывала пару раз, пока ждала ребенка с тренировки. Облюбовала уютные столики на втором этаже у окна. Вечером отсюда открывается особенно потрясающий вид на широкий проспект и сверкающую огнями ледовую арену. Обычно в дни матча сюда не пробиться. Однако сегодня у команды нет игры и свободных столиков предостаточно.