К чёрту всё…

Обмотавшись полотенцем, хватаю платье и приоткрываю дверь ровно настолько, чтобы просунуть руку.

– Динар, – вырывается из меня надломленным хрипом, – возьми, пожалуйста, платье.

Султанов протягивает руку и в этот момент, когда наши пальцы соприкасаются, меня прошибает электрическим разрядом. Вздрагиваю.

– Бельё тоже давай, – безапелляционным тоном говорит Султанов, а я смотрю на него через небольшую щель умоляющими глазами, мол, может, не надо? – Алён, ну ты что, в мокрых трусиках пойдёшь?

– Могу и без них… пойти.

Динар смотрит на меня исподлобья и я уверена, если бы я такое сказала ему в качестве моего мужчины, то уже давно бы выхватила за подобную дерзать – вон как взглядом испепеляет!

Мне всё-таки приходится отдать своё бельё: и трусики, и лифчик. И я в кои-то веки радуюсь, что сегодня надела свой самый лучший комплект: кружевные танго чёрного цвета и такой же кружевной лифчик.

Когда захлопывается дверь, скидываю с себя полотенце и залезаю в душевую кабинку. Кожа тут же покрывается мелкими мурашками. Боже, как же тепло и классно! Полностью согревшись, выхожу из душевой кабинки и кутаюсь в мягкий халат до пят. Мокрые волосы вытираю полотенцем, а затем высушиваю феном, который нашла в ящике комода для банных принадлежностей. Смотрюсь в зеркало, быстро-быстро моргаю. Забавное создание с чёрными кругами вокруг глаз – это я? И как долго я такая “красивая”, а Султанов тоже видел?

В дверь тихо стучат.

– Алён, всё хорошо? – волнуется Динар.

– Да. Уже выхожу.

Тщательно умываюсь, подставляя ладони под тугие струи воды и плеская себе в лицо. И о чудо, в зеркале мне улыбается прежняя я. Ну как я? Без косметики я так себе, если честно. Не уродина, нет. Но и красавицей точно не назовёшь. На коже следы от ветряной оспы, которой переболела в детстве, а ещё меня безбожно любит солнышко, иначе откуда столько веснушек, ведь в нашем роду я одна такая конопатая.

Набравшись храбрости, выхожу к Динару, а он стоит напротив окна, повернувшись ко мне спиной и приложив к уху телефон, негромко разговаривает. Засматриваюсь. Ну хорош же чертяка! Снял пиджак, закатал на рубашке рукава, а ещё мои глаза так и пялятся на его упругий зад.

– Всё хорошо? – спрашивает Динар, обернувшись, а я краснею как варёный рак, потому что он поймал мой взгляд, направленный на его пятую точку. Но я напускаю на себя невозмутимый вид и киваю.

Динар завершает говорить и теперь смотрит на меня, едва заметно улыбаясь. Галстук он тоже снял, расстегнул три верхних пуговицы на рубашке и теперь я отчётливо вижу завитки тёмных волос. Сглатываю ещё раз.

– Твоё платье с нижним бельём я отдал горничной. Она пообещала высушить его в скором времени, – докладывает официальным тоном, будто на собрании, затем его голос становится мягче, а на губах проскакивает кошачья ухмылка – неужели заметил, как я сглатываю? – Пока ты была в душе, я взял на себя смелость заказать ужин.

– Спасибо… Но ужин лишний, я не ем после шести.

– Тебе незачем худеть, – улыбается, осматривая меня с головы до пят, – ты очень красивая, Алёна.

– Спасибо, – бубню смущаясь.

Чтобы не выглядеть, как неблагодарная курица, я всё-таки оказываюсь с Султановым за одним столом. Странно так, на самом деле. Бутылка шампанского в ведёрке со льдом, красивые цветы в вазе, а ещё декоративные свечи. Это романтический ужин?

И будто прочитав мои мысли, Динар спешит сказать:

– Это номер для влюблённых, прости. Я это всё не организовывал, но если тебе не нравится, то я сейчас выкину эти цветы и свечи, – в доказательство своих слов тянется к цветам.