– Тогда у вас что-то с воображением или с чувством юмора. – Пожал плечами незнакомец, – давайте о деле поговорим?

– О каком? – не сразу смог прийти в себя Сергей Викторович.

– О вашей марсианской находке… вот только не надо мне делать такие глазки, я слушал весь ваш разговор! Вы сейчас думаете, как доставить с Марса находки, да что с ними делать, и будет ли толк? Ведь так?

– Допустим, – серьёзный человек поджал губы.

– Я предлагаю всё упростить. Вы отдаёте нам все находки. А мы авансом передаём вам технологии, которые вы могли бы, подчёркиваю – только могли бы… получить спустя годы исследований артефактов.

– А иначе? – Сергей Викторович не мог не задать этого вопроса.

– У вас точно не всё в порядке с воображением и чувством юмора, – инопланетянин покачал головой. – Хотите о грустном? Пожалуйста. У нас нет времени, чтобы ковыряться в песке и лазить по пещерам. Но пару лишних минут, чтобы сжечь ваши примитивные аппараты в пространстве, мы найдём. То есть в случае отказа вы не получите вообще ничего, это ясно?

Сергею Викторовичу впору было бы посмеяться, но в этой шутке от шутки было слишком мало. По этому каналу связаться с ним могли считанные единицы, причём президент в их число не входил. Собеседник откуда-то очень быстро узнал содержание самого закрытого на планете разговора.

И серьёзно, по-настоящему, доказательств его слов было лишь два: отказ и проверка на пилотируемом аппарате астрономической стоимости, или согласие и проверка на полученной технологии.

Сергею Викторовичу в целом всё стало понятно, оставалось лишь обговорить некоторые детали – процедуру передачи артефактов и технологий, суть этих технологий, характеристики артефактов, график контактов и прочие мелочи.

***

Россия пошла в отрыв, «Исследования марсианских артефактов» дали поразительные результаты. Не буду вдаваться в такие специфические и не столь наглядные примеры, как новые материалы, накопители энергии, неожиданные инженерные решения.

В области коммутации человека и компьютеров был совершён эпохальный прорыв, имеющий серьёзные, даже драматические социальные последствия. Технологию вживления разъёмов через костную ткань черепа в России довели до совершенства и массовости всего за пару лет.

Процедура «шунтирования» вызвала протестные настроения как внутри страны, так и за её пределами. Большинство взрослого населения отнеслось к новой технологии предвзято, порой даже агрессивно.

Но родители устали бояться за своих детей – несмотря на всю строгость закона, наркомания и подростковая жестокость убивали ребят десятками тысяч. Подключение чада к сети давало ощутимую защиту, ребёнку, как минимум, остерегутся предлагать наркотики – по этой статье даже отменили мораторий на смертную казнь.

У подключённых граждан появились реальные преимущества на рынке труда, ряд законов, вообще, допускал к профессиям учителя, врача и инспектора ДПС лишь граждан с подключением. Только упомянутые факторы серьёзно изменили общественные настроения, а вообще их все трудно учесть.

Например, шунт стал национальной чертой – за рубежом, после безуспешных попыток слямзить и передрать технологию, русских со зла стали называть «дырявоголовыми», ведь делиться новыми возможностями Россия ни с какими друзьями не собиралась.

В России победной поступью наступала эра повальной честности и простой вежливости. Подключённые учителя не могли больше измываться над подключёнными учениками, а ученики над наставниками и друг другом. Эмоциональный фон, состояние здоровья каждого ребёнка непрерывно мониторились.