Только я хотела сказать, насколько красив был городок, засаженный липами, и как упоительно цвёл там весной белый шиповник, как мольберт с грохотом рухнул изображением вниз, а мастер Леонсио разразился проклятиями и горестными воплями. Ему чудом удалось отскочить в сторону, чтобы не быть придавленным деревянной основой. Королева испуганно вскрикнула, обернувшись на шум, а Вирджиль Майсгрейв оставил меня, подошел к упавшей картине и поднял ее за края, чтобы не выпачкать руки в краске.

- Всё погибло! – простонал мастер Леонсио, сорвал алый берет и вцепился в него зубами.

Было смешно и жалко наблюдать за страданиями маленького художника, и мне стоило огромных усилий, чтобы сдержать улыбку. Втайне я была довольна, что портрет пострадал. Мне хотелось бы, чтобы этот портрет исчез совсем. Будь моя воля, я сожгла бы проклятую доску до последней щепочки.

- Боюсь, на сегодня сеанс придётся прервать, - скорбно сказал Вирджиль Майсгрейв, приставляя картину к стене. – Пусть творец, - он указал на рыдающего мастера Леонсио, - предастся всецело своему горю, не будем ему мешать. Прошу вас, - он предложил руку королеве, и она приняла её. – Думаю, леди Валентайн лучше поскорее снять платье и отправиться домой, оплакивая почивший шедевр, а мы займёмся делами королевства…

- Да, это разумно, - королева в сочувственно посмотрела на мастера Леонсио, а потом попрощалась со мной: - Приятно было побеседовать с вами. Надеюсь, вскоре работа над портретом возобновится, и мы снова встретимся.

Рука об руку королева и граф прошли к выходу, разговаривая вполголоса.

- Очень милая девушка, - произнесла её величество, явно говоря обо мне. – Забавно, но она кого-то мне напоминает…

- Сказать по правде, красота всегда типична, - легкомысленно возразил граф. – Все красавицы похожи и различаются только цветом глаз и волос.

- Ах, ну что за пренебрежение к красоте, - укорила его королева. – Кстати, я искала тебя, Джиль…

Следом за ними я вышла из зала и сразу в коридоре попала в руки служанок, которые окружили меня, чтобы увести переодеваться. Но я продолжала смотреть на королеву и колдуна, удалявшихся в другую сторону. Граф Майсгрейв что-то увлечённо говорил её величеству, а она оглянулась через плечо.   

В той части коридора, где они находились, солнце проникало сквозь узкие окна, застекленные толстыми слюдяными пластинами. Наверное, именно поэтому мне показалось, что королева в одно мгновение утратила юную красоту, превратившись в старуху – глубокие морщины пролегли между бровей, от крыльев носа к углам рта, кожа на щеках обвисла, а нос заострился.

- Леди, идёмте, - позвала меня служанка.

Королева отвернулась, и я позволила увести себя, переживая странное чувство. Кого я могла напомнить её величеству, если мои родители никогда не были в столице?..

9. 9. Никто тебя не заменит

 - Придется перенести поло, - виновато сказала королева Гвендолин, когда граф Майсгрейв появился в ванной комнате. – Я приказала устроить соревнования завтра, но не предполагала, что заклятье так быстро рассеется…

Королева лежала в мраморном бассейне, положив руки на белую каменную облицовку, с подсунутой под затылок бархатной подушечкой. Лепестки алых роз, высыпанные в воду, скрывали тело правительницы, и оно виднелось в воде неясным пятном, соперничавшим белизной с мраморной облицовкой басейна.    

- Ничего не надо переносить, леди королева, - ответил граф, опускаясь на одно колено и внимательно рассматривая проступившие морщинки на лице нежившейся в теплой ванне женщины. – Все уже настроились на праздник, не надо разочаровывать людей.