- Ас, - сказала я, высвобождаясь из его объятий, - я точно его не заинтересовала. Он предложил пятьсот тысяч, чтобы я оставила тебя в покое и ночью убралась из Саммюзиль-форда.

- И что сказала ты? – он взял меня за руку, целуя в ладонь. 

- Отказалась.

- Эмили… - он снова обнял меня – порывисто, крепко.

- Подожди, Ас, - я опять высвободилась и села на кровать, уронив руки на колени. – Леди Икения сказала, что вы все зависите от графа Майсгрейва, и что земли возле Саммюзиль-форда вам не принадлежат.

- Да, формально мы их арендуем у графа, - подтвердил он, становясь передо мной на колено. – Но договор аренды может быть в любой момент расторгнут в одностороннем порядке.

- Графом, – уточнила я.

- Разве это важно? – удивился он, сжимая мою руку в ладонях. – Эмили, это ведь ничего не значит…

- Он чуть не задушил тебя вчера.

- Он просто пугает. Не убил ведь он Корнелию.

Аселин сказал это почти небрежно, дёрнув плечом, будто показывая, что всё это не заслуживает внимания.

- Ты говоришь так, будто это в мере вещей, - тихо ответила я. – Но так быть не должно, это неправильно.

- Увы, но приходиться терпеть, – на мгновение лицо Аселина посуровело. – Ему принадлежит всё, мы ничего не можем сделать.

- А если он в отместку лишит вас земель? Что будет тогда? – задала я главный вопрос.

- Головы-то он меня не лишит, надеюсь, - усмехнулся мой жених. – Мозги останутся. Буду и дальше работать в инспекции почтовых отделений, жить в Саммюзиль-форде - мне нравится этот городок, - тут он помедлил и закончил. – Возможно, останешься ты. Тебе ведь неважно, есть у меня деньги или нет. Верно, Эмили?

Что можно было ответить на это? Конечно же – да, верно.

Аселин поцеловал меня и заглянул в глаза.

- Это ведь значит «да» и в остальном? Ты не откажешься стать моей женой?

- Сегодня только помолвка, - напомнила я.

- Да, только помолвка. Но до свадьбы ты можешь ещё передумать, Эмили. Если так, я пойму.

Я покраснела, будто он пристыдил меня. Но я не совершила ничего предосудительного, и не собиралась.

- Мне страшно, Ас, - сказала я.

- Он ничего тебе не сделает! – принялся уверять меня Аселин.

Но тот факт, что оба мы избегали называть графа по имени, обходясь безликим «он» - говорил о многом.

- Я боюсь не графа, - эти слова вырвались у меня прежде, чем я успела осознать их смысл.

Аселин посмотрел удивлённо, а я поспешила объяснить:

- Мне страшно, что ты изменишься. До вчерашнего дня я думала, что знаю о тебе всё. И вдруг – ничего не знаю.

- Тебе ведь не важно, какой у меня счёт в банке…

- Не в этом дело, - перебила я его. – Я о тебе, а не о твоих деньгах.

- Разве я так изменился? Я по-прежнему твой господин Майс. И я по-прежнему люблю тебя больше всех в этом мире. А ты? Ты любишь по-прежнему?

Ещё вчера я так легко говорила ему: люблю, любимый… Почему же сейчас мне не хотелось произносить эти слова?

Аселин понурился, и теперь я вполне заслуженно испытала угрызения совести.

- Я не обиделась на то, что ты сказал графу, - попробовала объяснить я свои сомнения прежде всего себе, - меня обидело, как ты потом накинулся на меня. Тебе не в чем меня упрекнуть, Ас. Скорее, это я должна упрекать тебя, что ты многое от меня скрыл. Ты мне не доверяешь?

- Что ты! Ничуть в тебе не сомневаюсь, Эмили!

- Тогда постараемся доверять друг другу, - торопливо сказала я, пока он не начал снова требовать признаний в любви. – Забудем, что было вчера, и… тебе надо привести себя в порядок, - я погладила его по щеке, - и мне тоже. Сейчас вернётся горничная, уходи. Если граф узнает, что ты бегаешь ко мне в комнату, он точно не похвалит ни тебя, ни меня.