При воспоминании об этом азиата передернуло. Ведь это была действительно случайность. Он тогда просто присел отдохнуть, потянулся и в этот же миг лёг на землю, зацепив рукой-лопатой диверсанта. А дальше началась суматоха боя, которую он не запомнил. Помнил только результат – труп врага с длинной пробоиной в черепе.

На лице появилась лёгкая улыбка. Столько раз азиат мог умереть, столько случаев из жизни, в которых он буквально чудом остался жив. И сейчас он сам был чудом. Да, он не любил особо людей, презирал многих, но считал, что если он может кого-то спасти, то он должен это сделать. Только если это не враг. Врага, даже раненного, беспомощного, но некогда сражающегося, Рен добивал.

Джон же в это время тоже не отдыхал. Ему было необходимо раскидать три дерева в разные стороны. Первое было достаточно молодым, при этом с него много «веса» слизнуло пламя, а вот два других уже были исполинами, стариками, по сравнению с другими деревьями. С ними Джону, как он сам для себя отметил, придётся повозиться.

Первое дерево из-за хрупкости после пламени буквально переломилось пополам, стоило штурмовику начать его поднимать. Это обрадовало Джона, из-за этого он быстро растащил обломки в разные стороны. В броне он мог поднимать огромные грузы, не переживая из-за своих мышц и скелета. Вот только и приводы брони страдали, которые рано или поздно придётся чинить инженеру, который работал вместе с ним в данный момент.

Второе дерево пришлось буквально толкать. Первые несколько десятков толчков были самыми трудными, ибо каждый раз дополнительное сопротивление создавали ветки, которые приходилось таким образом ломать. Но когда ствол был избавлен от них, дело пошло куда быстрее, а проход был достаточно освобождён, чтобы волокуша с капсулой проскользнула рядом с ним. Оставалось ещё одно дерево, на которое темнокожий посмотрел с усталостью, презрением, но решимостью.

И, на удивление бойца, дерево поддалось легко. Из-за старости оно оказалось трухлявым, относительно размера лёгким, ветки ломались с полтычка, в итоге над ним работа времени заняла даже меньше, чем над первым деревом, после чего Джон, уже изрядно уставший, присоединился к азиату, схватив лопату, которая была привязана чуть раньше к волокуше.

После этого «раскопки» пошли куда активнее. С двух сторон, не смотря друг на друга, чтобы не сработал эффект Рингельмана, они работали не покладая рук. Земля разлеталась в разные стороны, пот с обоих лился ручьём. Они прерывались лишь на краткие мгновения, чтобы сделать глоток воды, после чего с большим упорством продолжали копать и раскапывать.

И они сделали то, что просил Яррив, сделали даже больше! Прошло всего полтора часа, как они прибыли, а капсула была освобождена. Защитное стекло было аккуратно помещено на место, встало в пазы и негерметично зафиксировалось. Дальше два бойца перекатили её на волокушу, привязали, проверили надёжность крепления, после чего Джон схватился за длинную цепь впереди, ибо веревка бы лопнула, а Рен пристроился за капсулой и начал толкать её.

Так они и «поехали» в сторону лагеря. Сил это требовало, как им казалось, даже больше, чем при раскапывании. Они, надрывая жилы, старались выжать из себя максимум, старались преодолеть каждый метр быстрее, чем было рассчитано Элеонорой. И они делали это. На какие-то доли секунды, но они были быстрее. Доли складывались в целые секунды, секунды в минуты, а минуты уже не успевали превращаться в часы, ибо расстояние было не то.

Дальше пришлось заносить капсулу в дом, ибо под открытым небом её в рабочем состоянии оставлять было более нельзя, особенно учитывая те цели, для которых она предназначалась. Стоило ей занять место в одной из комнат на первом этаже, коих было достаточно, как Рен тут же приступил к наладочным работам. Предстояло сделать достаточно многое: заменить и перенастроить некоторые блоки, а часть вообще убрать.