– А здесь – это где?

– Ну, вот тут…

– Вот теперь, наконец, все стало ясно! – хмыкнул Сергей. – О, Господь и святые угодники, будьте мне свидетелями! – он картинно поднял руки вверх. – Злой колдун, имя которого столь ужасно, что даже звук его навлекает беду на ближнего, чарами своими перенес нас за тридевять земель от родной Нурсии! Что я скажу вашему батюшке, а моему повелителю?! – он пришпорил коня и бросился к Арнульфу. – Поведай, добрый человек, как проехать отсюда до Нурсии?

– А скажите, господин инструктор, – послышался на канале связи едкий голос штатного психолога, – одной мне кажется, что у вас истероидное состояние и навязчивый бред?

– Спрячься в кусты и старательно перекрестись, шоб не казалось, а заодно и пошурупай мозгами: здесь полсотни опытных охотников, среди них, рупь за сто, с дюжину следопытов. Плюс к этому свора ищеек. Отсюда вопрос: сколько времени уйдет, чтобы прояснить тот незначительный факт, шо наши следы начинаются аккурат на волчьем капище? Запусти мысль в извилины, это больно только на первых порах. Если ты точно знаешь, что тебе зададут нежелательный вопрос, лучше заставь отвечать на него того, кто спрашивает.

– Мне то неведомо! Да и откуда бы?! – попятился обескураженный комис повелителя Нейстрии.

– А благороднорожденный Пипин, быть может, он ведает? Уверен, что это так! Потому шо как же иначе? Сопроводи нас к нему, высокочтимый Арнульф! – Сергей простер руку в щедром жесте, точно намереваясь подарить «охотникам» все окрестные леса. – Благодарность владыки Жанта не будет знать границ в пределах разумного!

Арнульф обескуражено кивнул, поворачивая коня.

– Видите, дорогие студенты, – между тем поучал Лис. – Ситуация вроде та же, но роли изменились. Во-первых, противник ошеломлен и теряется в догадках, так что его можно брать голыми руками. – Лис выразительно поглядел на Евгению. – Ну, если хочешь, голыми ногами.

– Вот еще! – фыркнула девушка.

– Да, вот еще, это ты верно заметила. Теперь этот кособородый субъект уже не конвоирует нас, как предполагалось, а сопровождает с подобающим случаю почтением.

– А мне что делать? – поинтересовался Карел.

– А тебе, гроза и ужас тайных врагов президента Чехии, обрастать королевским мясом, ибо то, что я сейчас вижу, это даже не скелет высокородного герцога. Это небрежный слепок с того углубления, где вышеупомянутый принц валялся на пляжу. Это призрак, который бродит по Европе рука об руку с призраком коммунизма. Усек мысль, сэр Жант?

– Господин инструктор, – вклинился в разговор Бастиан, – я тут приметил: ни у одного из охотников нет ягдташей.

– Браво, Валет, я тоже это приметил. А знаешь, почему никто не озаботился взять сумки для дичи на охоту?

– Думаю, что знаю, господин инструктор. Они охотятся на человека.

– Вернее сказать, на людей.

Небольшая крепостица над высоким обрывистым берегом реки, должно быть, в прежние времена служила временным лагерем одной из когорт римского легиона. С тех пор укрепления отстроились, ров стал глубже, вал, естественно, круче, а над частоколом возвысилась башня в три человеческих роста. На ее боевой галерее, бдительно осматривая излучину реки и опушку леса, под дующим от воды сырым ветром переминались с ноги на ногу часовые. Стража у ворот без труда опознала Арнульфа и смерила его спутников изучающими взглядами.

– Здесь, видно, кого-то ждут, – пробормотал Лис. – Но не нас.

В центре крепости, там, где в прежние времена располагался шатер имперского полководца, высился сложенный из мощных, в обхват, бревен дом с высоким крыльцом. Первый этаж его, должно быть, предназначался для складов, на второй, жилой, вела прикрытая навесной крышей лестница.