– Котенка, понял.

– Если его с рождения держать несколько месяцев в комнате, где отсутствуют углы, а потом выпустить из этой комнаты, то окажется, что он не замечает углов. Его мозг отказывается их видеть. Это понятно?

– Да. Ну, то есть, нет.

– Что же непонятного? – в голосе психолога слышалось тихое раздражение.

– Как из котенка получается дракон?

– Какой еще дракон?

– Если держать котенка в комнате без углов, а потом выпустить через несколько месяцев, то из него получится дракон, которого не видать глазами. – Комис преданно уставился на девушку, не понимая, чем вызвал ее доверие, что сейчас она приоткрывает ему завесу сокровенного знания.

Евгения открыла рот, закрыла, не зная, что и сказать. А затем вновь открыла:

– Голова болит?

– Очень, – сознался Фрейднур. – Но оно понятно – хвост дракона… – Он прикрыл глаза, обвисая на плече спасительницы и все же чувствуя себя избранником, призванным норнами[5] для неведомого высокого деяния.

Мимо тенью прошмыгнул Лис, в руке его поблескивал отточенный кривой нож с рукоятью из лосиного рога. Встретившись взглядом Женей, он прижал к губам палец и указал ей в сторону крепости. Затем двинулся дальше, туда, где посреди тропы до сих пор валялись тела берсерков личного конвоя мадам Брунгильды.

Стражник появился на пороге, опасливо глянул в сторону нависшей над кабаньей тушей госпожи и скороговоркой доложил:

– Там Фрейднур.

Брунгильда на миг прекратила размалывать мощными челюстями мозговую кость.

– Прикончил вертихвостку?

– Нет. С позволения сказать, она его приволокла.

– Фрейднура?! – ошеломленно поднялся с лавки Пипин.

– Его.

– Да как же это так?!

– Он едва плетется, голова разбита ударом сзади. Что-то лопочет про хвост дракона.

Вырванный Брунгильдой из туши кусок мяса выпал из ее толстых пальцев.

– Здесь был дракон? Фрейднур видел дракона?

– Он сказал, это незримый дракон, выращенный из котенка, сшиб его с ног, убил ваших людей, моя госпожа, однако не тронул и волоска сиятельной невесты, – комис отыскал глазами забившегося в угол Карела, – вашего августейшего гостя.

– Это я его невеста! – Брунгильда с размаху опустила кулак на столешницу, и одна из досок с жалобным треском проломилась. – А если ты посмеешь еще раз забыть об этом, я велю разодрать тебя конями.

Карел вскочил на ноги, лицо его сияло то ли праведным гневом, то ли румянцем поруганной невинности.

– Не бывать этому никогда! Призрачные драконы уже здесь! Мой отец, повелитель Нурсии, властитель драконов, уже знает, где мы. Это первый из многих, лишь разведчик. Если вы не склоните головы, отец пришлет целое воинство.

– Парень, ты это вот сейчас зачем вздыбился? – возмутился Лис.

– Я пытаюсь их устрашить.

– И как успехи?

– По-моему, не очень…

Брунгильда переплела красные, похожие на корявые сучья, пальцы, и они издали хруст, словно медведь ломился сквозь малинник.

– Твой отец повелитель драконов? – почти ласково произнесла она.

– Да, – уже без прежнего напора подтвердил Карел. – Они безропотно повинуются ему.

Сестра майордома смерила брата торжествующим взглядом.

– Вот, мой дорогой, а ты не верил. Я же говорила, что они придут. Змеиное семя крепкое!

Верящий в химеры приносит им в жертву собственную реальность.

Эдуард Скобелев

Голос Жени на канале связи звенел так, что комары, пищавшие вокруг головы Лиса, отпрянули в испуге.

– Господин инструктор, мы в западне!

– Похвальная наблюдательность в столь юные годы! – Лис чиркнул огнивом, воспламеняя лежащий подле распластанных тел хворост.

– Что же нам теперь делать?! – не слушая инструктора, пробормотала она.