***

Кошка, попавшая под колёса, старушка, у которой случился приступ... Что она вообще забыла средь ночи на улице? На этом мои злоключения не закончились. Утром, отправившись за свежим хлебом в ближайшую пекарню, я увидела, как стаффордширский терьер задрал мопса, потом молодую девушку, подвернувшую ногу на ровном месте и ребёнка, провалившегося в канализационный люк. Последнее меня окончательно добило. В нашем дорогом районе кто-то оставил люк открытым? Так не бывает! Не может на одного человека буквально за несколько часов свалиться столько несчастий. Я будто бы притягиваю их магнитом.

Я забыла о том, зачем вышла из дому. Убедившись, что ребёнок жив и почти не пострадал, вернулась домой. Водитель такси к тому моменту прислал мне номер телефона ветеринара, который занимался кошкой. Я позвонила, узнала, что с ней всё в порядке – ушибы, перелом лапки и всё. Старушка у пешеходного перехода тоже, скорее всего, будет в порядке, вот только...

Дома меня ждало письмо. Оно лежало на кухонном столе в запечатанном конверте и содержало всего несколько слов:

«Они будут умирать»

И адрес той квартиры, в которой я была прошлой ночью. А вот это уже не может быть совпадением. Откуда вчерашние похитители могут знать, что людей, оказавшихся рядом со мной, преследуют неудачи? Я попробовала дозвониться до Люськи, но её номер не отвечал. Забавно. Ещё несколько часов назад я собиралась заблокировать её, а в итоге она заблокировала меня. Будущий бывший муж тоже не брал трубку – минут пятнадцать я слушала длинные гудки. Что же делать теперь? Оставить всё, как есть? Нет... Если люди вокруг меня начнут умирать, я никогда себе этого не прощу. Абсурд! Но и то, что происходит со мной, тоже напоминает абсурд. Мне нужно вспомнить, что случилось со мной до аварии, а для этого нужно...

Я сама доехала до странного дома. При свете дня он выглядел обычным и необычным одновременно. Обычная многоэтажка, во дворе которой гуляют дети. Территория, огороженная забором. Охранник, не сказавший мне ни слова, когда я прошла мимо него. Вот только всё здесь какое-то нереальное. Газон слишком зелёный, дети слишком тихие, краски слишком яркие. И телефон – он опять завис, не реагируя на перезагрузку. Что-то здесь не так.

На лифте я поднялась на десятый этаж, нашла нужную квартиру. Дверь приоткрыта, внутри никого. Они будто бы ждали моего возвращения. А дальше то что? Ну вот пришла я сюда, сама толком не понимаю, зачем. Вломилась, можно сказать, на чужую жилплощадь и? Нужно было остаться дома...

Стоило мне об этом подумать, как в квартиру зашёл мужчина, с которым я вчера (или сегодня?) разговаривала.

— Простите за опоздание, - он держал в руках пухлую папку с какими-то документами. – О, вы не привезли с собой вещи? Ничего. Пошлём курьера.

— Курьера?

— Всё верно. Вам нельзя возвращаться домой, если, конечно, вы не хотите увидеть, как по вашей вине умирают люди.

— По моей вине? – я никак не могла взять в толк, почему этот мужчина обвиняет меня в убийствах.

— По вашей, разумеется. А по-чьей ещё? – он глупо усмехнулся. – Не думали же вы, что нарушив кучу правил отеля, сможете вернуться к обычной жизни?

— Какого отеля? За нарушение правил штрафуют, а не заставляют...

— Ах, да, заставляют. Вам нужно подписать эти документы.

— Доверенность на представление ваших интересов. Не волнуйтесь, нотариус позднее всё заверит без вашего присутствия.

— Вы серьёзно? Думаете, я прямо сейчас передам вам возможность распоряжаться моей жизнью, моими деньгами, моим имуществом? Вы – мошенник, молодой человек, - презрительно улыбнувшись, произнесла я.