- Так это свидание? Вау! – позаимствовала Дебора мой наигранный тон, приложив ручки к щекам и изобразив изумленное «О» губками. - Что же ты меня сразу не предупредил?

- И что бы ты сделала, если бы знала заранее, милая? – спросил я, продолжая самый лучший в мире разговор почти не о чем и в то же время о самом важном для нас.

- Одела бы что-то более романтичное, - сказала Дебора, указав вилкой на свои голубые брюки и белую блузку, явно пытаясь скрыть настоящее смущение из-за своего простенького наряда.

- И правда, жаль, - вздохнул я, окидывая ее придирчивым взглядом. – Я бы с удовольствием полюбовался на тебя в чем-то вечернем, более элегантном и облегающем твою эффектную фигурку, - натурально вогнал я ее в краску, наслаждаясь результатом своих слов.

- Оу, тут бы ты разочаровался милый, - мигом подхватила Дебора.

- Вряд ли ты сможешь разочаровать меня хоть чем-то, малышка, - подмигнул я ей, отправляя в рот нежнейшую мидию, выловленную мною из ракушки.

- Боюсь, тебя бы мало устроило мое совершенно НЕ обтягивающее и воздушное платье с мелким цветочным принтом на подоле, - парировала она.

- О, нет! – искусственно возмутился я. – Неужели даже на декольте не стоило расчитывать?!

- Я тебе больше скажу, дорогой, - заговорщически перегнулась Дебора через стол, почти зашептав, - у этого платья даже разреза на подоле нет, - закивала она головой, будто поддакивая самой себе: «Да-да, вот такие вот дела...».

Все это было классно! Весело, непринужденно, приятно.

- Ладно, признаю, - опустил я голову, встряхнув короткой шевелюрой, - в таком случае мне еще повезло, что ты в этих чудесных брючках!

На что Деб кокетливо улыбнулась, опустив глазки.

- Только не надо смущаться, милая, - предупредил я ее стеснение. - Все равно ты мне нравишься любой, - сказал я как нечто само собой разумеющееся, откусывая нарезанный в длину огурец и с теплой улыбкой наблюдая за ней.

Дебора же, вконец растерявшись, еще больше заерзала на стуле:

- Ты тоже вполне себе ничего, - пробубнила она куда-то в стол, уткнувшись в собственную тарелку.

Не выдержав ее сконфуженного вида, я вдруг громко и искренне расхохотался:

- Буду почаще говорить, какая ты красивая! – пообещал я, отсмеявшись, - а то больно уж приятно, когда ты делаешь комплименты мне в ответ.

Под конец ужина, я попросил Дебору выбрать десерты за нас обоих. Что-то мне подсказывало, что такая милашка точно знает толк в сладком! И не ошибся, конечно. В итоге нам принесли многочисленные вкусности, наевшись которыми всласть и выпив по чашечке капучино, мы вышли пройтись по берегу моря.

В ночном небе, закутавшемся в бархатное одеяние из темной синевы, горели яркие звезды, хитро подмигивающие нам своим золотисто-желтым блеском. А темно-синие воды бескрайнего моря, наперегонки набегая на берег, превращались в пышную, белую пену.

Прикрыв глаза, Дебора глубоко вдохнула ни с чем несравнимый запах свежести, доносящийся к нам на невесомых крыльях ночного бриза. Этот прохладный ветерок ласково развевал ее распущенные волосы, щекоча крошечный носик, отчего она смешно морщила его, сдувая локоны дыханием.

У настоящего Мартина Никса было все, о чем только можно мечтать в этом мире! – размышлял я, восхищаясь этим чудом под названием «Дебора».

С каждой прожитой рядом с ней счастливой секундой моей новой жизни я все больше и больше поражался Никсу. Почему же он был таким неблагодарным и жестоким с ней? Почему не ценил каждое мгновение, проведенное вместе??.. – вновь и вновь задавался я риторическими вопросами, прогуливаясь вместе с Деборой Никс по пустынному в это время суток побережью.