Но почему, почему я так реагирую на Ларда? Я ждала брачных ночей с Теодором и знала, что они будут полны неги и ласки. Там все будет чувственно и красиво, здесь же я подчинялась своим желаниям словно мартовская кошка, не могущая ночью усидеть дома…

Я животное.

Я высвободилась из рук Ларда и оттолкнула его от себя.  Мое лицо горело, и, казалось, что вода вокруг вот-вот закипит. 

- Я не могу, законы Тарквидо не позволяют, - он пытался объяснить, а я закрыла уши руками. Так и погрузилась в воду до самой макушки. Дурак! Зачем тогда целовал? Хотел вывернуть мое низменное нутро наружу?

Когда воздух кончился, я вынырнула, и меня опять прижали к груди.

- Прости, не удержался. Я всегда знал, что ты страстная. Мне вообще трудно находиться рядом с тобой.

- Всегда? Все семь дней с момента, как купил меня у отца? - я дернулась и освободилась из рук Ларда. Решительно, распугивая беспечных рыбок, направилась к берегу. Повернулась, чтобы выплюнуть ему в лицо: - И даже тогда, когда находилась в бреду?

- Э-э-э… - замялся лжец и соблазнитель.

- Трудно ему… Законы не позволяют! - ворчала я, душимая стыдом. – А каково женщине, которую ткнули носом в то, что она позволила себе лишнего?

- Прости, - он догнал, подхватил на руки. – Все будет. Я зацелую каждую пядь твоего тела, но только… только после церемонии в Храме Стихий. Так положено в первый раз. Ты потом поймешь.

Я надула губы. Но вовсе не потому, что обиделась. Я поймала себя на мысли, что думаю о брачном ложе и рядом представляю не Тео, который в моих мечтах всегда был там, а мужчину в маске. Чем Лард подкупил меня? Вот вроде бы ведет себя как нахрапистый солдафон, а я, глупая, почему-то прощаю ему его бестактность и даже вторю с небывалым упорством.

Как объяснить, и прежде всего самой себе, что многое в короле Тарквидо мне знакомо? Жесты, смех и даже запах. Как будто мы просто забыли друг друга, а теперь встретились и начали не с нуля, а с давних отношений. Как будто Лард был для меня изведанным. Нет, скажу больше - родным.

Я схожу с ума? Почему вдруг другие мужчины перестали для меня существовать? А как же любовь к Теодору? Неужели хватило одного поцелуя (тут я опять покраснела, вспомнив, что не обошлась одним), чтобы забыть двухлетние отношения?

Нет, я определенно животное.

***

На корабль мы вернулись часа через три. Оказывается, для нас заранее раскинули на берегу шатер. Его расположили под пальмами – в отличном месте, где можно было спрятаться от зноя. Нутро шатра устилали ковры и сшитые на восточный манер подушки, которые удобно ложились под руку. Там же нас ждал поднос с фруктами, сладостями и легкими напитками, которые, как выяснилось, так же легко валило с ног. Я точно помнила, что уснула, положив голову на одну из подушек, однако проснулась у Ларда на плече.

- Ты сама, - он сделал честные глаза, когда я поднялась и возмущенно зашипела. Одежду мне так и не дали, но я вовремя присвоила себе рубашку мужа, найденную на берегу.

- Почему верхние пуговицы расстегнуты? – я изобличительно оттопырила ворот.

- Ты сама, - последовал неизменный ответ.

- А эти подозрительные пятна я тоже сделала себе сама?

- А, это? – Лард без стеснения расстегнул еще одну пуговку и погладил пальцем пятнышко, оставленное его губами. – Так это было еще в воде. Новых не вижу.

В его глазах плясал бес. И меня вновь посетило чувство, что я давно знаю Ларда.

Боже! Предавшись страстным поцелуям и нежным ласкам, мы вновь едва не согрешили!

- Представляю, как рассердятся стихии в Храме, если мы доведем начатое до конца, - пробормотал Лард.