У нас есть несколько дорогих мест в городе, где тусуется разная публика. У блатных свой ресторан "Харчевня "Опричник". Находится он в центре, в цоколе.

Случайных людей здесь не бывает. Павел Федорович деньги всегда отдает только налом, никаких переводов.

Несколько лет назад я организовывала акцию по помощи только что откинувшимся заключённым. Молодые пацаны часто выходят вникуда. И в течение первых же дней повторно идут на преступление, потому что хочется есть и нужны хоть какие то деньги, чтобы найти жилье. Работу найти быстро почти нереально. Мы собирали вещи, приносили им информацию от работодателей, которые готовы взять, адреса и точки раздачи еды, где можно переночевать и так далее.

Это меня Тихомиров надоумил, после того, как вышел.

После этого, Павел Федорович нашел меня сам. Подкидывает мне немного на добрые дела. Но сама я не прошу никогда. Мы не приятели и не друзья. Это опасные люди. И в долгу у них быть нельзя.

Я спускаюсь в Харчевню.

Это только название такое... неоднозначное. На самом деле - хороший атмосферный ресторан. Огонь, шкуры, дерево. Все в полумраке. Большой вертел, где на живом огне всегда готовится тушка барана или козла...

И конечно я не могу в такое место явиться в робе. Поэтому сегодня я опять "красивая". Правда платье заменено на серо-голубой шелковый вечерний комбинезон с открытой спиной.

- Здравствуйте, Зоя Васильевна! - встречает меня человек, помогая снять пальто. - Вас ждут.

Меня подводят к столику, помогают со стулом.

- Здравствуйте, - улыбаюсь вежливо.

- Здравствуй, Зоя.

Он седовлас, сух и стар. Но ещё в своем уме. Глаза очень умные и цепкие.

Кладет свою раритетную трубку на пепельницу. Вверх струится дымок.

Девушка сидящая рядом с ним незаметно выходит.

Мы остаёмся в нише одни. Бусы с переливом падают, когда выходит и мой сопровождающий.

- Что-нибудь желаешь? - указывает на хорошо накрытый стол.

- Нет, благодарю.

Он двигает мне по столу конверт.

Там сто тысяч.

Спасибо я не говорю. Это тоже часть нашего договора. Это не мне одолжение.

Просто молча убираю в сумку.

- Благодарю, - хрипло.

Спасибо говорит он, да. Он на каких-то там своих "аскезах", как сказала бы Тихомирова, отрабатывает карму. Я просто исполнитель его воли.

- В этот раз там двойная сумма. Пацаны сказали, твоя машина стоит в сервисе.

- Спасибо, Павел Федорович.

- Скоро, Зоя, мы перестанем встречаться. Мне осталось не так много. Здоровье...

- Очень жаль. Я могу чем-то помочь?

- Нет. Если это произойдет в ближайшее время, знай, что в течение пяти лет, каждый месяц тебе будут привозить эту же сумму. Распоряжайся ей также.

Его деньги идут, в основном, на лекарства.

- Хорошо.

- Многие люди ушли из этого мира по моей воле, - вдруг начинает откровенничать он. - Это не были хорошие люди...

Эти деньги... Это их деньги. Когда ты будешь их тратить, трать на хороших. Не помогай плохим. Даже если они нуждаются в этом.

- У меня нет четкого критерия. Как разделить?

- Ты сама критерий, Зоя.

- Павел Федорович, к Вам пришли, - заглядывает охранник. - Раньше, чем назначено. Попросить подождать?

Встаю из-за стола.

- Я уже ухожу.

- Фарта тебе, Зоя. И туза козырного, чтобы любую карту бил.

- Спасибо! - прижимаю ладонь к груди. - До свидания.

Кивает.

- Михаил! Проводи Зою.

Мне отводят бусы, чтобы я вышла.

Делаю пару шагов, нос к носу Сталкиваясь со Стасом!

В костюме. Взгляд ледяной и тяжёлый. Не идёт, а рассекает гранитную породу!

В руках кожаная папка.

За спиной - его сопровождающий.

Узнает меня.

У нас синхронно дёргаются лица от неожиданности встречи.

Пройдя мимо друг друга оборачиваемся на мгновение, встречаясь взглядами.